Таллиннский окружной апелляционный суд оставил в силе приговор Сергею Середенко: 5 лет и шесть месяцев лишения свободы и установил, что назначенное уездным судом наказание полностью соответствует степени вины Середенко и оснований для его снижения нет.
Сергей Середенко был обвинен в том, что с 15.11.2009 по 03.03.2021 он сознательно устанавливал и поддерживал связи против Эстонской Республики с лицами, действующими от имени и в интересах служб безопасности Российской Федерации - всего семь человек. Целью этих связей было содействие иностранному государству, его организациям и лицам, действующим от имени иностранного государства, в ненасильственной деятельности против независимости, суверенитета и территориальной целостности Эстонской Республики и в разведывательной деятельности, наносящей ущерб безопасности Эстонской Республики.
Суд счел, что в ходе судебного разбирательства было установлено, что Середенко знал, что лица, с которыми он общался, были связаны с органами государственной власти Российской Федерации, включая органы безопасности, и действовали в интересах и от имени этих органов. По мнению суда, было установлено, что Середенко предоставлял информацию этим лицам, составлял и публиковал статьи в сотрудничестве с ними, участвовал в организованных ими мероприятиях и в деятельности организаций, которые были направлены на цели внешней политики и политики безопасности Российской Федерации для осуществления деятельности по оказанию влияния Российской Федерации.
Деятельность была направлена на раскол общества Эстонской Республики, дискредитацию Эстонской Республики и ее институтов, подрыв конституционного строя, независимости, территориальной целостности и безопасности Эстонии.
Суд отметил, что в демократическом государстве человек имеет право выражать свои убеждения и идеи, публикуя статьи, труды и т.д., однако суд не согласился с защитником в том вопросе, что сходство взглядов обвиняемого, т.е. убеждений и идей, с нарративами Российской Федерации является случайным. Суд пояснил, что, вникая в деятельность человека и оценивая все контакты в совокупности, его связи, переписку, разговоры, выступления, выделяя связи, которые на первый взгляд незаметны случайному наблюдателю, можно выявить истинный мотив. В данном деле действия г-на Середенко, расследованные в ходе судебного разбирательства, оказались преступными и привели к его уголовному преследованию и осуждению.
Окружной суд также отметил, что, по словам защиты и самого обвиняемого, Середенко считает себя правозащитником, общественным деятелем, журналистом и гражданским активистом, но это, по мнению суда, не отменяет вывод уездного суда о том, что деятельность Середенко (статьи, записи, заявления и т.д.) была направлена на осуществление деятельности по влиянию Российской Федерации в целях внешней политики и
безопасности Российской Федерации.
Разбирательство также включало заявление о возбуждении процедуры конституционного пересмотра в отношении разделов Пенитенциарного кодекса о государственной измене, разведывательной деятельности и создании государственного сговора (§ 232, § 2342(1), § 2351 ПК). Окружной суд согласился с мнением уездного суда об отсутствии оснований для признания правонарушения неконституционным и, в частности, установил, что безопасность Эстонской Республики не перевешивает лишение свободы выражения мнений лиц, осужденных за преступления против государства.
Решение может быть оспорено в Верховном суде в течение 30 дней.
Версия Сергея Середенко
Прокуратура не могла сформулировать, в чем заключается моя преступная деятельность. Отсюда была великая секретность моего дела. Наконец, было предъявлено обвинение по ч. 1 ст. 235-1 Пенитенциарного кодекса Эстонии – действие против интересов Эстонии в пользу иностранного государства. Таковым назначили Россию.
Статья сформулирована крайне расплывчато. Как мне известно, по ней уже были возбуждены дела против 15 человек в Эстонии. Ни одному из обвиняемых прокуратуре не удалось внятно сформулировать обвинение и поэтому она шла на досудебные сделки с обвиняемыми и их адвокатами. То есть, обвиняемые признавали свою мифическую вину, получали не очень строгое наказание и уголовное дело против них закрывалось. План по вылавливанию и осуждению российских шпионов выполнялся, отчёты сдавались.
Мой случай – первый по упомянутой статье, когда было сформулировано обвинение и суд принял по нему решение.
Меня обвиняли в том, что я обсуждал с российскими коллегами ряд болезненных для эстонских властей вопросов, а потом излагал имплементированные мне в голову идеи в национальных и мировых СМИ. А эти идеи являлись реализацией российских национальных интересов и раскалывали эстонское общество.
Возьмем одно их главных обвинений прокуратуры. Оно заключается в том, что я врал, когда говорил о том, что власти Эстонии осуществляют русофобскую политику.
Между тем, анализ многих десятков правовых актов ЭР говорит о том, что они нацелены на дискриминацию и преследование проживающего в ней русского населения. В своих научных трудах я неоднократно проводил такого рода анализ и делился своими выводами с обществом. Ни одно из положений моих публикаций не опровергнуто.
Обвинение во лжи по данному вопросу очень любопытный момент с юридической точки зрения. Оно называется представление интересов без наличия доверенности на это. Эстонские власти и эстонский суд говорят: у нас русские живут очень хорошо. Русских при этом не спрашивают. А кто уполномочил эстонские власти говорить от имени русских?
Изложу ситуацию проще. Пациент приходит к доктору и говорит: у меня болит живот. Врач ему отвечает: не болит! Пациент повторяет: у меня очень болит живот! Врач отвечает: ты все врёшь! Я лучше знаю болит у тебя живот или нет. Пошёл вон!
Так и в моем случае, только вместо “пошёл вон” говорят “пошёл в тюрьму”.