Леонид Слуцкий: «Русский - язык межнационального общения»

Н. Асадова: Добрый вечер. Я с удовольствием презентую вам сегодня новую программу Lingua Franca. Это совместный проект "Эха Москвы" и сайта PublicPost, главным редактором которого я являюсь вот уже год. Это передача о том, как живут наши соотечественники, русскоговорящие граждане, но уже не Российской Федерации, а бывших советских республик. Я с удовольствием представляю вам сегодняшнего моего гостя: Леонид Слуцкий — председатель комитета по делам СНГ и связям с соотечественниками в Государственной думе.

Л. Слуцкий: Мы должны, Наргиз, прежде всего в начале пути определить, кого мы считаем соотечественниками и для кого Lingua Franca является именно таковой. Действительно, в наше время многие определяют соотечественников по-своему: кто-то считает таковыми только тех, кто имеет российские паспорта либо претендует на получение или восстановление российского гражданства, кто-то по национальному признаку и так далее.

Для меня лично соотечественник — это тот, кто ощущает свою культурную идентичность, кто говорит по-русски, кто определяет ту самую культурную и национальную идентичность в связи с Россией, считает Россию страной своего происхождения. С этой точки зрения, те, кто родились уже вне Советского Союза, вне России, потомки белых эмигрантов и другие, кто сегодня не теряет связи с Россией, говорит по-русски, многие из таких соотечественников — а я таких людей тоже считаю нашими соотечественниками — ведут очень серьезные культурные программы вместе с коллегами из России.

Вот все те, кто говорит по-русски, понимает русский и при этом считает Россию страной своего происхождения, вне зависимости от того, принял ли он сегодня решение возвращаться в Россию или о том, что он хотел бы в каком-то обозримом будущем рассматривать такую перспективу, — вот все они соотечественники, все они наши люди.

И мы должны вспомнить, наверное, другие страны. Например, Германия после Второй мировой войны начала очень эффективную программу по сбору немцев по всему миру. Конечно, слом Берлинской стены помешал в экономическом плане лет на пять. Но на сегодня Германия, на мой взгляд, блестяще за эти десятилетия провела программу возвращения немцев на родину, такую же программу, и даже не одну, провозглашало российское руководство на разных этапах новейшей истории России, которая насчитывает сегодня больше 20 лет, как мы с вами знаем, и не только России, но и всех стран бывшего Советского Союза. Мы не должны заужать понятие соотечественников и каким-то образом обижать тех, кто себя считает соотечественниками.

Н. Асадова: Давайте, Леонид, поговорим с вами о статистике. Есть ли цифры, сколько русских, соотечественников проживает в каждой из стран бывшего Советского Союза и сколько их всего? Где их осталось больше всего, где их осталось меньше всего. Есть какая-то статистика, официальная или неофициальная?

Л. Слуцкий: Безусловно, есть. Эти цифры немного различаются, потому что, с точки зрения экспертов гражданского общества и с точки зрения тех или иных ведомств и в России, и в этих странах, цифры немножко могут различаться. На пространстве бывшего Советского Союза, на постсоветском пространстве самое большое количество соотечественников, безусловно, в Украине, в Казахстане.

Н. Асадова: Т. е. больше всего их на Украине и в Казахстане.

Л. Слуцкий: Да. Беларусь — естественно, все говорят по-русски, здесь масса людей, которые родились на территории сегодняшней РФ и считают себя, безусловно, русскими. И даже те, кто по этническому происхождению белорусы, они для себя не видят какой-то качественной разницы, поскольку они родились в России, или большое количество родственников в России. Вот являются ли они нашими соотечественниками, или они являются нашим братским народом, но все-таки они в круг соотечественников не входят?

Я бы здесь не торопился сходу. Я с самого начала сказал, что мы должны определить термины. Но я не торопился бы здесь как-то ограничивать число соотечественников. Те, кто считают себя по происхождению россиянами, русскими, те, кто чувствуют свои культурные связи с Россией, они и соотечественники.

Н. Асадова: Хорошо. Давайте поговорим про тенденции, если мы не хотим говорить про конкретные цифры. Статус русского языка, он практически ни в одной из этих стран не определен официально. Определен только в Белоруссии как второй государственный. Т. е. на нем ведется делопроизводство, это язык, обязательный к изучению, на нем функционируют государственные и общественные организации и так далее. А также Киргизия, где русский язык имеет статус официального языка. Насколько я понимаю, на Украине немножечко ситуация двоякая, т. е. там каждая часть Украины имеет право сама определять, какой это будет язык. В Одессе, например, делопроизводство ведется все-таки на русском языке. Понятно, что на Западной Украине об этом говорить не стоит. Для РФ важно ли, чтобы страны бывшего Советского Союза дали официальное определение русскому языку, дали ему статус? Или не стоит на этом заострять внимание?

Л. Слуцкий: Мы сейчас подошли к самому важному. Для русского мира — а именно так я для себя называю сообщество наших соотечественников в мире — цементирующей его основой является именно русский язык, и именно русский язык является, на мой взгляд, главным фактором, а не какие-то паспортные данные, биография, в том числе родители и так далее, основой для определения понятия соотечественник.

Конечно, статус русского языка для нас очень важен. На русском языке говорят во всех без исключения странах постсоветского пространства. Где-то, к сожалению, русскоязычное образовательное пространство сужается, и об этом мы будем предметно говорить на передачах, которые посвящены отдельным странам, и почему это происходит, и как стараться эти тенденции заворачивать обратно. Но думаю, что мы все-таки должны быть объективными. Сегодня, через 20 с лишним лет после распада Советского Союза, русскоязычное пространство достаточно серьезно укрепилось в странах постсоветского мира. Где-то есть некоторые тенденции к его сужению...

Н. Асадова: А статус надо давать или нет, как вы считаете?

Л. Слуцкий: Нужно обязательно. И то, что сейчас происходит на Украине вокруг закона о русском языке, инициированного Партией регионов, это, конечно, очень важный процесс. Я надеюсь, что в новой Верховной Раде, которая очень непростая по своему составу, тем не менее, с этим законопроектом ничего не случится, и он будет принят как базовый для законодательства Украины и сегодня, и в обозримом будущем.

Что касается других стран, в Казахстане русский язык имеет статус второго государственного. Что касается Туркмении, то там он такого статуса не имеет, и, к сожалению, русскоязычное пространство медленно, но верно сужается, несмотря на то, что в прошлом году я встречался и с президентом Туркменистана г-ном Бердымухамедовым, который, кстати, прекрасно и очень активно провел председательство Туркменистана в СНГ. Если брать 2012 год, то оно прошло чрезвычайно активно, в том числе и в культурном, гуманитарном измерении.

Думаю, что все эти тенденции можно успешно заворачивать обратно, если больше общаться с руководством стран, с парламентами, с гражданским обществом, с самими людьми. Мы много говорим об этом, но редко там бываем сами. Поэтому задача моя и моих коллег по комитету ГД по делам СНГ и связям с соотечественниками — чаще бывать там, где живут наши соотечественники в мире, на их региональных конференциях, в конкретных странах, и особенно серьезно работать на постсоветском пространстве, которое сейчас модно называть евразийским пространством.

У нас быстро развивается евразийский проект, проект создания Евразийского экономического союза — и здесь тоже участие в этом проекте соотечественников самих людей, которые хотят объединяться, хотят интеграции, интеграции культурной, языковой, информационной, имеет колоссальное значение. В противном случае Евразийский союз останется проектом президентов, в лучшем случае депутатов и каких-то чиновников.

Н. Асадова: Мы начали очень интересную тему — как сделать так, чтобы русский язык сохранился как язык межнационального общения. То, что я успела прочитать, поговорить с экспертами, они бьют в колокола и говорят о том, что если пойдет такими темпами, как сейчас, то лет через 5-10 официальная переписка между нашими государствами будет вестись на одном из европейских языков или на китайском. Почему так?

И как сделать так, чтобы дети в этих бывших советских республиках, а ныне независимых государствах, хотели учить русский язык? Все эти слова про то, что это язык, который формирует культурное пространство, это не очень понятно, с бытовой точки зрения. Если я молодой человек, который учится в школе, я понимаю, зачем мне учить английский, какие перспективы мне это открывает, я понимаю, что мне это даст. Зачем мне учить русский язык, если я живу в Туркмении? Я лучше выучу французский, немецкий, английский.

Л. Слуцкий: Итак, Наргиз, еще раз для тех, кто присоединился к нам только сейчас, хочу сказать большое спасибо за саму инициативу передачи Lingua Franca, которая для очень непростой, но думающей, безусловно, аудитории "Эха Москвы" в разных странах, в том числе постсоветского пространства, является на сегодня чрезвычайно актуальной. Сегодня в ближайшие 5-10 лет, на мой взгляд, определится облик русского мира будущего, каким он будет в 21 столетии, в том числе на постсоветском, на евразийском пространстве. Главным является, на каком языке будут говорить наши дети, дети тех, кто сегодня считают себя соотечественниками. А их младшее поколение, может быть, уже говорит на других языках и лишь на ломаном русском, а затем они вовсе перестанут знать русский язык. Насколько это является серьезной угрозой? Да, на мой взгляд, является. Конечно, на сегодня русский язык — это не только цементирующая основа самого русского мира, но и язык межнационального общения постсоветского пространства.

Н. Асадова: На сегодня да. А что будет через 10 лет?

 

Л. Слуцкий: Если вы хотите работать за рубежом, если вы хотите работать в компании, которая представляет одну из англосаксонских стран, надо учить английский. Если говорить о Прибалтике, где, к сожалению, русский язык вытесняется самым серьезным образом. Мы планируем начать с Латвии в следующей передаче. Рамочная конвенция Совета Европы по национальным языкам и языкам меньшинств ратифицирована там с оговорками, объем которых приближается к самому объему рамочной конвенции.

Скажем, нельзя в местах компактного проживания русских, например в Даугавпилсе или в Вентспилсе, где более 90% русскоязычного населения, называть на языках меньшинств, т. е. в данном случае на русском, населенные пункты, улицы. И до сих пор в той же Латвии действует дискриминационная поправка к закону об образовании, принятая еще в конце 90-х годов, где 60% предметов нужно преподавать на государственном языке. Кто же, позвольте спросить — и мы спросим об этом посла Латвии и подробно об этом поговорим в будущих передачах, — будет в Даугавпилсе и в Вентспилсе учиться, да и просто учить, на латышском языке?

Н. Асадова: Наши блогеры — на PublicPost зайдите, посмотрите — очень хорошо пишут, блогеры, которые столкнулись с этими проблемами. Они пишут о том, что не была проведена переаттестация учителей, т. е. это Марь Иванны, которые всю жизнь преподавали физику по-русски, им вдруг сказали — а вы будете теперь преподавать ее по-латышски. Конечно же, они этого делать не могут.

Л. Слуцкий: Надо иметь в виду, что в той же Латвии демонтирована система высшего образования на русском языке и, к сожалению, происходит пошаговый ежегодный демонтаж системы среднего образования на русском языке, нужно называть вещи своими словами. Сейчас есть латвийские политики, которые этому противостоят, тот же мэр Риги Нил Ушаков, будучи русским, многие другие. Вообще, там есть много и сопряженных проблем. Например, термин "неграждане" вообще не соответствует международному праву. Но раз мы с вами сейчас в первой передаче говорим о русском языке, о его статусе и его будущем, мы должны сказать, что для нас, для Lingua Franca, для тех, кто себя отождествляет в системе координат русского мира, сохранение русского языка, в первую очередь в странах бывшего Советского Союза, является самой главной задачей, чтобы русскоязычное образовательное пространство не сжималось.

Н. Асадова: Что может быть стимулом для молодых людей учить русский язык? Вот что это им даст?

Л. Слуцкий: Это даст возможность общаться в первую очередь на постсоветском пространстве со своими сверстниками, со своими партнерами. Если мы говорим о евразийском проекте, то это проект экономической интеграции. Мы создаем не новый Советский Союз, мы создаем Евразийский экономический союз, прежде всего как таможенное интеграционное объединение, затем как общий рынок, единое экономическое пространство. И в его рамках будет масса больших, малых, средних, любых других по размерности экономических связок. Молодые люди, которые будут предпринимателями, будут учеными, будут деятелями культуры, чем бы они ни занимались, но если будет идти интеграция в целом, и экономическая прежде всего, то язык межнационального общения, на котором обязательно нужно будет общаться с партнерами при той интеграции, том сближении, которое намечается в рамках евразийского проекта, это будет, конечно, русский язык.

Н. Асадова: Леонид, а кто будет участвовать в этом евразийском проекте? Мне очень интересно. Понятно, что Латвия, Эстония и Литва, они участвуют немножко в другом проекте уже.

Л. Слуцкий: В Европейском союзе.

Н. Асадова: Да, они уже там. Очень сомневаюсь, что в этом проекте захочет участвовать Грузия. Я не уверена по поводу Украины. Что с Молдовой, с Казахстаном? Казахстан, я представляю, как будет в этом участвовать, — присоединится к таможенному союзу, вектор в этом направлении понятен.

Л. Слуцкий: Наргиз, прежде всего мы не должны делать ошибки многих наших экспертов и считать, что евразийский и европейский векторы развития — это что-то противонаправленное друг другу. Это то, что вполне может сочетаться и хорошо друг другу соответствовать. Пример тому — та же сама Украина, которая активно занимается евроинтеграцией, и Молдова, и в то же время масса экспертов, да и простых людей и на Украине, и в Молдове, и в ряде других стран самым серьезным образом рассматривают возможность присоединения их государств к этому союзу.

Н. Асадова: А вот стимул для них присоединяться? Смотрите, возьмем Туркмению. Сейчас идет борьба между Западом и Россией за туркменский газ, их обхаживают со всех сторон то российские дипломаты, то западные дипломаты. Они прекрасно стригут свою выгоду и с одной стороны, и с другой стороны. Если они присоединяются к евразийскому пространству, что это им дает? Почему они должны сделать именно этот выбор?

Л. Слуцкий: Я не думаю, что в обозримом будущем Туркмения присоединится к евразийскому проекту. Давайте не заниматься, как писал Ленин, мечтательным самооплевыванием (прошу прощения за эту цитату) и будем исходить из реалий. Конечно, Туркменистан вряд ли в обозримом будущем присоединится к евразийскому проекту. Может быть, как наблюдатель в каком-то будущем. Но мы-то говорим с вами о русском языке, мы говорим о людях, мы говорим о том, на каком языке эти люди и их дети, наши дети будут общаться уже через 5, 10, 20 лет.

Н. Асадова: Какие усилия предпринимает Россия? Какие программы, культурные, языковые сейчас уже существуют или в планах?

Л. Слуцкий: Мы здесь должны ответить на несколько вопросов. Русский язык — это язык межнационального общения. Наши страны географически, исторически, культурно обречены быть соседями. Мы просто на карте соседи, мы в любом случае — входит одна страна в Евразийский союз, входит она в таможенный союз или нет — партнеры, все равно есть масса связей: экономических, культурных, личных, каких угодно.

И в будущем эти связи, как кому-либо из наших стратегических друзей ни хотелось бы, они не будут разрушаться. Сегодня нам уже немножечко надоело играть в сепаратизм, в разъединение. Сегодня сами люди, сами народы хотят объединяться. И это не утопия. Я очень много бываю сегодня в странах постсоветского пространства, должен сказать, что сегодня интеграция, но только не какая-то директивная, спущенная сверху, не какая-то бездумная, системная, а именно та, которая нужна самим людям, она приветствуется.

И что касается Грузии, ведь Грузия — это не только президент Саакашвили. Сегодня избран новый грузинский парламент в октябре. Сегодня тенденции всяческого отрицания России, любых отношений с ней, они уже поворачиваются вспять.

Н. Асадова: Мы рассмотрим эти процессы более подробно, когда будем говорить о Грузии. А сейчас вас все равно не отпущу и хочу спросить — что делает Российская Федерация, Государственная дума, в том числе в вашем лице, для того чтобы русский язык не забывался, развивался в бывших советских республиках?

Л. Слуцкий: Отвечу с большим удовольствием. Прежде всего, я пытался ответить на вопрос, зачем русский язык самим тем людям...

Н. Асадова: Пусть они сами ответят на этот вопрос. Мы понимаем, зачем это нам. В наших интересах чтобы были наши люди, чтобы был русский мир, не в рамках только Российской Федерации, а гораздо шире. Это понятно. Вот что мы для этого делаем?

Л. Слуцкий: Сегодня, через 20 с лишним лет после распада Советского Союза, Россия в том числе созрела для того, чтобы реально собирать русский мир. И сегодня эти процессы медленно, с определенным проскальзыванием, торможением, шероховатостями, но реально набирают обороты.

Н. Асадова: Бюджет есть на это?

Л. Слуцкий: А вот сейчас к этому как раз и придем. Сегодня хотел бы вспомнить очень хорошую предвыборную статью нашего президента Владимира Владимировича Путина, которая была опубликована в феврале в "Московских новостях", она называется "Россия и меняющийся мир". Президент, тогда еще кандидат в президенты, там говорит о том, что мы должны в разы увеличить наше культурное и гуманитарное присутствие в мире и на порядок увеличить его там, где говорят по-русски или понимают русский. На мой взгляд, это программная установка.

Я в данном случае занимаюсь не агитпропом за позицию Путина. Я в данном случае говорю о позиции человека, который не хочет допустить схлопывание русского мира, который считает невозможным допустить качественного сокращения русскоязычного пространства в мире и в первую очередь на постсоветском пространстве. Для этого, конечно, нужен бюджет. Для этого у нас не так давно создано Россотрудничество — Федеральное агентство по делам СНГ, соотечественников, проживающих за рубежом, и международному гуманитарному сотрудничеству. Сегодня его возглавляет наш коллега Константин Иосифович Косачев, с которым мы вместе 8 лет отработали в ГД.

Н. Асадова: Я надеюсь, он тоже будет гостем нашей передачи.

Л. Слуцкий: Человек очень профессиональный, я думаю, он неоднократно еще посетит в том числе нашу передачу Lingua Franca. Но бюджетная поддержка, государственная поддержка культурных и гуманитарных программ Россотрудничества сегодня, к сожалению, остается на уровне, который, наверное, не вполне соответствует поставленным, в том числе и президентом, задачам. Причем увеличить надо не в какие-то разы или десятки раз, хотя бы в полтора, в два раза. Сегодня Россотрудничество, даже имею не совсем серьезное бюджетное финансирование, государственную поддержку, все-таки ведет достаточно мощные культурные и гуманитарные программы.

Н. Асадова: Например какие?

Л. Слуцкий: В первую очередь это федеральная целевая программа "Русский язык": поддержка русских школ за рубежом, подготовка учителей-русистов. Этим, кстати, занимается и Фонд "Русский мир" во главе с нашим сегодняшним коллегой. Если Константин Иосифович является бывшим депутатом, то Вячеслав Алексеевич Никонов, глава Фонда "Русский мир", является депутатом нынешнего созыва. Наверное, он с удовольствием расскажет в эфире нашей передачи, чем занимается Фонд "Русский мир", имея, кстати, серьезную ежегодную бюджетную поддержку на реализацию тех задач, о которых мы сейчас говорим.

Русские школы, русское образование, в первую очередь среднее образование, — это база. Должны быть преподаватели-русисты, которые будут учить, и должны быть те, кто будут учиться. Для этого должны быть сами школы, их не должны закрывать, должны открывать новые. А затем нужно говорить о филиалах крупнейших российских вузов — и Московского Государственного университета, которые открываются в столицах стран Содружества. Слава богу, здесь сегодня больше позитивного, чем негативного. Но это позитивное надо увеличивать.

Абсолютно точно, Наргиз, немножко цинично, но вопрос абсолютно точный — где деньги, Зин? Где бюджетная государственная поддержка тех культурных и гуманитарных программ, которые так красиво называются, которые ставят перед собой столь благородные и красивые задачи для развития русскоязычного образования в странах ближнего и дальнего зарубежья? Поэтому сегодня задача, в том числе и нашего комитета, и многих экспертов и политиков, действительно, побуждать правительство к тому, чтобы, несмотря на мировой финансовый кризис... Экономический кризис никто не отменял, конечно, и он чувствуется, и бюджет не резиновый, и Министерство финансов приходится архитяжело.

Я хочу высказать оправданный комплимент команде Антона Германовича Силуанова, министра финансов РФ, которая ниоткуда, тем не менее, находит средства на реализацию значимых программ, в том числе и на русский язык. Но русский язык — это наше будущее. И здесь, если мы будем как-то отодвигать на будущий год, вот через год давайте увеличим, мы дождаться ситуации, когда количество русских школ на постсоветском пространстве перейдет некую критическую отметку.

И действительно, мы с удивлением будем обнаруживать, что дети-то уже плохо говорят по-русски. Сегодня этого пока еще нет. Я думаю, что тем, кто такого ожидает, я отвечу — не дождетесь. Дети будут говорить по-русски, количество русских школ будет по крайней мере сохраняться, а в ряде стран и расти. И культурные и гуманитарные программы наши, российские — если отвечать на вопрос Наргиз, — конечно, будут, как бы некоторые чиновники не сопротивлялись, все-таки возрастать, укрепляться и увеличиваться.

Но за это надо побороться, в том числе за это надо побороться и гражданскому обществу, и нашей аудитории, с которой мы будем спорить, полемизировать, дискутировать в ходе наших передач, между передачами. Поэтому еще раз хочу сказать, что Lingua Franca — это очень хорошая пуповина, очень хороший соединительный инструмент между теми, кто принимает решения, и между теми, кто думает: а насколько важен русский мир для будущего, насколько важно его сохранение и как его сохранить.

Н. Асадова: У меня еще такой вопрос. В рамках поддержки соотечественников есть ли еще какие-то обязательства, которые РФ перед ними несет? В частности, для тех людей, например как в Латвии, которые не граждане, не так давно было принято решение дать российское гражданство, российские паспорта. Более того, с этими паспортами они имеют возможность приезжать в Россию без виз. Т. е. люди с латвийским гражданством не могут без визы в Россию въехать, а люди с так называемым паспортом Alien могут путешествовать безвизово от Владивостока до Ванкувера. Что, конечно, является стимулом не получать латвийское гражданство, а дружить с Россией, сохранять свой паспорт Alien. Какие еще есть стимулы? Какие еще варианты поддержки? Какие обязательства РФ несет перед этими соотечественниками, которые приняли решение остаться в другой стране?

Л. Слуцкий: Они не приняли решение остаться. Они в одно прекрасное утро проснулись в другой стране, проснулись многие нищими. И они с тех пор живут в этих странах. Они не принимали таких решений. Это сегодня они принимают решение — готова ли Россия их принять и готовы ли они вернуться в Россию.

Н. Асадова: Для тех, кто не готов, РФ как-то поддерживает их, считает это нужным? Или это не нужно?

Л. Слуцкий: Я думаю так. Это не просто нужно, а это и есть та самая работа с русским миром, о которой мы планируем говорить в нашей передаче.

Н. Асадова: А в чем заключается эта поддержка?

Л. Слуцкий: Это не обязательства, это программы. Программы культурные, программы по развитию школьного образования, программы различных культурных фестивалей. "Великое русское слово" проводится ежегодно в Украине — это самое мощнейшее культурное и гуманитарное мероприятие...

Н. Асадова: А для пенсионеров? Что им эти русские школы?

Л. Слуцкий: Для пенсионеров есть кинотеатры, есть организации соотечественников, во многих странах и регионах достаточно мощные. Многие предприниматели, и не всегда только русские, их с удовольствием поддерживают. Потому что сегодня та интеграция, о которой мы говорим, она существует, слава богу, не только на бюрократическом уровне, она существует в понимании людей, которым эта интеграция нужна. Поэтому объединения соотечественников сегодня здорово поддерживаются.

Я хочу сейчас вспомнить еще одну предвыборную статью нашего президента, которая называется "Строительство справедливости. Социальная политика для России", она была опубликована в "Комсомолке", по-моему, 13 февраля. Там есть очень хороший раздел, называется "Сбережение России". Там Владимир Владимирович Путин говорит о том, что если наша миграционная политика будет оставаться такой же, то примерно к 50-му году мы можем превратиться — попробую процитировать почти дословно — "в пустое пространство, судьба которого будет решаться не нами".

Действительно, у нас огромное количество полезных ископаемых, но всего лишь 2% населения земли проживает в России. И сегодня нам нужно не превратиться вот в это пустое пространство. И в этом геостратегическая задача России в 21 столетии, извините за патетику. Поэтому мы должны возвращать в Россию население, и прежде всего за счет соотечественников.

Н. Асадова: Те самые люди, которые говорят по-русски, считаются нашими соотечественниками, проживают в других странах, в странах бывшего Советского Союза, понятно, что потенциально это огромная база для миграции в Россию. И мы знаем, что мы находимся в демографической яме, что у нас количество предложений работы на рабочем рынке, оно гораздо больше, чем спрос. Соответственно, мы, конечно, заинтересованы в том, чтобы к нам приезжали в первую очередь люди, которые хорошо говорят по-русски, считают себя частью русского мира, как вы говорите. Мы предлагаем им какие-то возможности, большие по сравнению с другими людьми, мигрантами, которые к нам приезжают?

Л. Слуцкий: Мы планируем предложить. Пока нам еще сложно предложить.

Н. Асадова: Что?

Л. Слуцкий: Сейчас попробую рассказать. Вы от меня требовали в начале передачи статистику по соотечественникам. По соотечественникам сложно определить, где плюс один миллион или минус два, лучше говорить о приблизительных цифрах. А еще лучше говорить не о количестве, а о качестве. Вот если говорить о миграции, о возвращении, в частности, соотечественников в Россию, то здесь как раз нужно говорить о высоких цифрах.

В рамках госпрограммы переселения, которая существует еще с начала 2000 годов, у нас возвращалось, к сожалению, очень небольшое количество людей. К сожалению, были такие факты, когда люди возвращались и, найдя здесь достойного жилья или работы, даже уезжали обратно. Слава богу, это единицы. Что касается ситуации сегодняшней, ситуация улучшается. За 2010 год вернулись 30 тысяч человек. Это примерно столько же, сколько за все годы до этого.

Н. Асадова: А почему?

Л. Слуцкий: Потому что стали предлагаться рабочие места, стали предлагаться квартиры, места в школах. Жизнь стала налаживаться.

Н. Асадова: Недавно был случай. Молодой человек, журналист в Томске, который родился в Узбекистане, но с развалом Советского Союза переехал жить в Россию, он оппозиционный журналист, уже больше 15 лет он просит российское гражданство. Ему до сих пор его не дают. Он говорит, что потому что он оппозиционный журналист, поэтому ему не дают гражданство. Как такое может быть?

Л. Слуцкий: Безобразие, бюрократия. Кстати, может быть, что внизу не дают именно поэтому. Кто-то этого оппозиционного журналиста не воспринимает, кому-то он не нравится и кто-то его тормозит. Вы думали, я сейчас начну нести какую-нибудь белиберду насчет того, что это все не так?

Н. Асадова: Нет. Может быть, мы ему тогда посоветуем обратиться к вам?

Л. Слуцкий: Мы его пригласим или позвонить мне, или позвонить в нашу передачу и потом обратимся с депутатским запросом в соответствующие структуры администрации Томской области или управления ФМС по Томской области. Глаза боятся, руки делают. Надо меньше говорить и больше стараться помогать конкретным людям.

Так вот возвращаясь к статистике, Наргиз. Прошу прощения, я съехал на один год, шпаргалки нет, говорю по памяти. За 2011 год вернулось 30 тысяч человек, 2012 год — 60 тысяч человек. Геометрическая прогрессия. Люди стали возвращаться. В сентябре принята новая программа добровольного содействия возвращению соотечественников в Россию. В рамках этой программы, которая сегодня уже получила пусть еще недостаточную государственную поддержку, планируется создавать обустроенные места для возвращающихся соотечественников, в том числе, как бы утопично не прозвучало, в Сибири и на Дальнем Востоке.

Чуть раньше, весной прошлого года, президент представил нам с вами концепцию государственной миграционной политики России на период до 2025 года. На первом этапе (до 2015 года) предполагается достичь числа возвращающихся в Россию 200 тысяч человек в год. Сегодня это кажется утопией.

Если мы не будем обустраивать рабочие места, школьные места, не будем строить жилье и слова президента повиснут в воздухе, то это падение авторитета всей России во всем русском мире. И этого допустить нельзя. Поэтому мы и не допустим: ни гражданское общество, ни эксперты, ни депутаты.

Другие статьи по теме

Позиция

ФОТОГАЛЕРЕЯ

ВИДЕО

Документы фонда

Устав Фонда поддержки и защиты прав соотечественников, проживающих за рубежом

Положение о порядке предоставления Фондом поддержки и защиты прав соотечественников пожертвований (грантов и субсидий)

Изменения в Положение о Ревизионной комиссии

Состав Экспертно-правового совета Фонда поддержки и защиты прав соотечественников, проживающих за рубежом

Положение об Экспертно-правовом совете Фонда поддержки и защиты прав соотечественников, проживающих за рубежом

Положение о Ревизионной комиссии