О том, как в Крыму строили и защищали свой островок Русского мира, рассказывает член Комитета Совета Федерации по международным делам, представитель от законодательного органа государственной власти города Севастополяот Ольга Тимофеева.
- Вы родились в Нижнем Новгороде, а высшее образование получали в Севастополе. Как Севастополь появился в вашей судьбе?
- В начале 70-х мои родители, окончив Горьковский университет имени Лобачевского, уехали в Казахстан на большую стройку - строительство химического комбината. И детство моё прошло под Карагандой - в микрорайоне, который вырос при большом заводе. Окончив школу, я поступила в Карагандинский политехнический институт. Но вскоре в силу определённых обстоятельств папа переехал в Севастополь, и естественно, переехала вся семья. И с 1988 года вся моя жизнь связана с Севастополем.
До этого в моей жизни был один значимый город - Горький, город моего детства: каждое лето я уезжала туда к бабушкам. Очень люблю Горький - теперь Нижний Новгород, с которым связаны мои детские воспоминания, любовь близких, сохранившиеся в памяти картины детства. Нижний - город с почти 1000-летней историей, к тому же очень живописный, открытый, расположенный на холмах. Стрелка, где сливаются Волга и Ока - невероятной красоты место. А в Севастополь я влюбилась в первый же приезд в 1987 году. Мы приехали на машине - а Севастополь тоже расположен на холмах - и вот раннее утро, солнце, прозрачный воздух и город из белого камня… И мне показалось, что я вижу два города: один на земле и второй, словно отраженный в небе. Таким было первое впечатление от Севастополя.
- Вы оказались в Севастополе практически на переломе эпох…
- Да, тогда ещё невозможно было представить, что это будет территория чужого, не связанного с Россией государства, что всё примет те формы, которые ясно обозначились в начале 2014 года… В январе минувшего года мы с друзьями очень много говорили на тему - что дальше, как будут развиваться события. В те дни на одном из местных телеканалов крутили фильм «Обыкновенный фашизм», и эти аналогии с приходом Гитлера во власть, с запуском немецкой тоталитарной машины и шествиями националистов - были очевидны.
Но в 1988 году еще ничто этого не предвещало. Я окончила Севастопольский приборостроительный институт, кафедру информационных систем. На этой кафедре меня оставили работать. Когда произошёл развал Советского Союза, первое время - до 1994 года - мы ещё ездили в Россию. А затем наступило сложное время. Мы с друзьями шутили: за Перекопом для нас земли нет. Мы решили сосредоточить все наши помыслы и устремления в Севастополе и строить здесь островок Русского мира.
- Вы, как очевидец, помните, как прорастали все эти ростки национализма, радикализма, которые привели в итоге к расколу Украины? Ведь это не в 2014 году началось…
- Сейчас я могу оценивать, как это происходило, потому что знаю, к чему это привело. А тогда - в то время, в нашей среде - об этом не задумывались. Сам момент распада Советского Союза воспринимался как некая условность: для того, чтобы решать экономические задачи, надо разделить функции управления. Но в то же время в Севастополе были сильные протестные движения, связанные с тем, что Черноморский флот вдруг стал на своей базе гостем. Потом были попытки националистов зайти на крымскую землю, в Севастополь. Но это все равно воспринималось как некая параллельная реальность, как сон, который вот-вот пройдёт.
Для меня лично политики не существовало до 2004 года, пока я не увидела события, связанные с майданом. То есть происходит некий толчок, и ты начинаешь видеть развитие событий в перспективе. Тогда же, на волне 2004-2005 годов, я стала искать единомышленников и осознанно пришла в Прогрессивную социалистическую партию Украины, так как считала её наиболее действенной силой с четко выраженной пророссийской позицией. В 2006 году стала депутатом районного совета. Причём я никогда к этому не стремилась, для меня депутатский мандат никогда не был самоцелью. Но когда я поняла, что это очень действенный инструмент, который позволяет решать социальные вопросы и помогать людям выживать, я его стала использовать.
В 2008 году министром образования Украины Вакарчуком был подписан приказ о переводе всей системы образования на украинский язык. Севастополь, Крым, Одесса были прописаны в этом приказе отдельной строкой - к 2011 году не должно было остаться ни одной школы с русским языком обучения. То есть пошла жёсткая украинизация.
Параллельно в городе начались гонения на директора русской гимназии имени Пушкина. Одновременно возникла угроза строительства в городе угольного терминала, который должен был быть размещён в охранной зоне Братского кладбища защитников Первой обороны Севастополя. Причем от терминала объёмом 10 миллионов тонн переработки угля в год по прямой через бухту до Графской пристани - центра города - всего 800 метров.
- Они, что, хотели таким образом город уничтожить?
- Конечно. Все эти действия - одного порядка: создать среду, невозможную для жизни. Как сказал один из глав администрации Севастополя (а главы администрации города всегда назначались из Киева): «я переформатирую сознание севастопольцев. Я изменю окружающий их мир». То есть задача была - корёжить окружающее пространство.
- Это говорит о том, что в город посылали подготовленных людей с конкретной задачей - уничтожить Русский мир.
- Сейчас этот человек - один из лидеров АТО Сергей Куницын. Но необходимо учитывать: когда общество начинают сильно прессовать, оно начинает сопротивляться и объединяться, кристаллизовываться. Самым эффективным сообществом на пространстве Украины, которое оказывало сопротивление, причём действенное, были не представители политических партий, а сообщество, объединённое по профессиональному признаку: преподаватели русского языка и литературы.
- Это удивительный и в каком-то смысле символичный факт.
- После 2008 года, когда был издан уже упомянутый приказ Вакарчука, объединение патриотических сил города пошло именно по этому направлению - защиты русского языка. Началось противодействие внедрению этого приказа, формирование позиции гражданского общества, позиции городского совета.
Большую роль сыграла программа, разработанная департаментом образования Москвы. Над ней работала команда Лужкова - кадры времен Советского Союза, понимающие, что такое педагогика, профессионализм и ответственность педагога перед будущим. Главное было - не потерять связь с Россией, сохранить возможность обмена опытом.
Одним из знаковых событий для нас стало приглашение наших педагогов-русистов на всероссийский съезд педагогов русского языка и литературы летом 2012 года.
- Вам тогда удалось отстоять город от угольного терминала?
- Да, причём во многом благодаря тому, что мы нашли очень сильный ход. Мы обратились в Правительство Российской Федерации, в Комитет по культуре Государственной Думы, в Общественную палату РФ с просьбой оказать содействие, поскольку угольный терминал приведёт к разрушению культурного и исторического наследия Российской Федерации - мемориального комплекса «Братское кладбище». И этот шаг оказал нам огромнейшую помощь.
У нас была хорошая команда. Я бы хотела отметить одного человека, который сыграл, можно сказать, решающую роль в этом процессе. Это севастопольский архитектор Валентина Владимировна Васильева. Она сама в свободное время сделала все расчёты, видовые привязки, расчёты потенциального ущерба и разрушения. Помимо обращения, мы переправили до 70 листов различных документов, подготовленных Васильевой - от выдержек из законодательства Украины в вопросах архитектуры и градостроительства до реестров памятников. Государственная Дума направила соответствующее письмо в Верховную Раду, Рада - в Министерство строительства Украины. И нам пришёл ответ: на шести листах рассказывалось, как подобный терминал необходим Украине, а в последнем абзаце сообщалось, что в данном месте строительство объекта недопустимо. Это была победа. Но её могло не быть, если бы не поддержка нашей «большой Родины», как мы всегда называли Россию. Вот это ощущение, что у тебя за спиной стена, и справедливость в конце концов восторжествует, нас всегда поддерживало.
Мы боролись за право обучать детей на русском языке. В 2009 году на Украину приезжал комиссар ОБСЕ по делам нацменьшинств Кнут Воленбек. Я встречалась с ним в составе делегации, которая представляла Севастополь. Мы подготовили документы в части нарушения внутреннего украинского законодательства. Было забавно: мы спорим, доказываем, что происходит нарушение международного законодательства, а он в ответ - Украина не обязана соблюдать международное законодательство. Мы на это: и внутреннее тоже нарушается, и показываем ему подготовленные документы, сведённые в таблицу. Мы были командой единомышленников, которая училась защищать ценности Русского мира. Параллельно мы выстраивали связи с украинской Ассоциацией преподавателей русского языка и литературы. Это же не только наша локальная проблема: те же вопросы и в Прибалтике, и в Молдове.
Занявшись вопросами русского языка, мы обнаружили, что ещё в 1989 году во всех республиках Советского Союза принимается как под копирку закон о языке, ограничивающий использование русского языка на территории союзных республик. Все эти местные законы имели ряд норм, которые можно было трактовать по-разному, что в дальнейшем и позволило начать вытеснение русского языка.
- Получается, это была своего рода мина замедленного действия?
- Конечно. Не случайно мы в Совете Федерации рассматривали вопрос о том, что пора законодательно вводить меру, которая бы позволила защищать нашу российскую государственность от различных иностранных проектов влияния в виде некоммерческих организаций. Государство должно защищать себя, прежде всего потому, что оно должно защищать народ. Ведь государство - это не некая абстракция, это мы все, которые договорились жить по определенным правилам. Что такое Русский мир? Это мир, в котором мы сами определяем условия. А свой мир нужно защищать.
Я всегда говорила своим студентам: у человека можно отнять ровно столько, сколько он готов отдать. Если он готов отдать все права, то он становится рабом. Поэтому в одно прекрасное утро, проснувшись в резервации, не плачьте и не скулите - проблемы индейцев шерифа не интересуют.
Но нужно заметить, как хорошо пассионарностью граждан пользуются наши западные партнёры. Они вскрывают проблемы той или иной организации либо общества в целом, и если государство не готово решать эти проблемы, они начинают на них паразитировать. И тогда фактически происходит разрушение государства изнутри. Выявление подобных проблем - для нас звоночек, обязывающий решать их исходя из целей общественной безопасности.
Неспособность украинского государства решать такие проблемы привела в итоге к известным событиям на Украине, когда одна часть населения целенаправленно уничтожает другую. Я всегда говорю: очень просто определить сторону агрессора. Для стороны, которая отстаивает интересы населения, самым важным ресурсом являются люди. Это стратегический, трудновосполнимый ресурс. А сторона-агрессор будет бомбить дома, инфраструктуру, блокировать мирное население. А кто в конфликте на Донбассе бомбит дома и уничтожает инфраструктуру? Украина. Значит, Украина и является стороной-агрессором. Причём агрессором, который намеренно идёт по трупам - чем больше жертв и разрушений, тем лучше.
- Защита русского языка привела вас к работе в организации соотечественников…
- Будучи на Конгрессе соотечественников в 2012 году, наши предложения по работе с соотечественниками я передала тогдашнему главе Россотрудничества Константину Иосифовичу Косачёву. Мы видели, что самой действенной площадкой может быть площадка образовательная. Выстраивание связей и работа по профессиональному предпочтению оказываются очень действенными, потому что политика отходит на второй план, люди перестают заниматься политиканством. В проблематику вовлекается профессиональное сообщество, которое работает на результат. Ведь профессионалам всегда важно сформировать систему и в этой системе выстраивать линии общения.
- Исходя из вашего опыта работы в системе организаций соотечественников, основными точками приложения сил должны быть школы, где ведется преподавание на русском?
- С чего начинается мир? С языка, с мысли, с погружения в культурное пространство, с интереса к истории. Это основные точки, которые дают возможность для развития общества.
- Сегодня много говорят о том, что соотечественники за рубежом должны становиться реальной силой и влиять на власть и на принятие решений. Вам это удавалось.
- Просто в какой-то момент мы ушли от политики и стали рассматривать задачи, которые перед нами стоят, не в политиканском ключе - получить некий политический вес (потому что сразу появляется очень большой соблазн реализовать свои личные интересы), а с точки зрения конкретных маленьких задач: защита школы, спасение театра для детей и молодёжи. Мы запустили программы по работе с детьми, с молодыми журналистами. Такие маленькие задачки, которые в результате начинают формировать общество и среду. А команда, которая окружала Алексея Михайловича Чалого, занималась большими проектами, связанными с историей Севастополя. 35-я береговая батарея, проект «Честь имею жить в Севастополе», дневник севастопольского школьника, когда на протяжении уже более десяти лет каждый севастопольский ребёнок, приходя в школу, бесплатно получает особый исторический дневник. В нем практически на каждой страничке - короткий рассказ о памятнике или о человеке, об историческом событии - Первой обороне Севастополя, Второй обороне. Такое ненавязчивое погружение в историю родного города. Был разработан курс «Севастополеведения» - это серьезная гуманитарная миссия, которую трудно переоценить.
И в момент «ч» это всё сработало. Это особый феномен Севастополя, который дано было увидеть нашему поколению, когда в один момент город становится крепостью, где каждый его гражданин - боец. Сразу распределяются обязанности: кто-то отвечает за хозяйство, кто-то за оборону. И это не указание из Москвы, это решение людей.
- Это может стать моделью для организаций соотечественников - начинать с небольших дел для формирования среды.
- Мы должны учиться формировать свою повестку дня. Потому что теперь мы видим, как работают западные политтехнологии. На Украине они начинали с безобидных сетевых книжных клубов - контакты, обмен литературой, сообщества. Использовались и такие формы, как работа крупных страховых компаний, когда человек начинает включаться в процесс получения длинных денег, формируя себе «золотой парашют» на старость. Такой человек в момент «ч» будет думать прежде всего о личном «золотом парашюте», а не о ценностях своего государства. Обычно включались в эти процессы люди, имеющие определённый уровень достатка - из тех, кто принимает решения. И значит, они будут принимать решения, которые ведут к разрушению государства, созданию социальной напряжённости и к возможности управлять этим государством извне.
Нужно учиться работать на этом поле, видеть, что предлагают нам западные «партнеры» и к чему это приведёт. Поэтому сегодня одна из главных тем - безопасность государства. И для этого нужен проект Русского мира, который позволит выработать новое понимание пути развития общества. Нашему обществу всегда был присущ принцип сотрудничества - выжить в одиночку невозможно, поэтому у нас из поколения в поколение коллективизм превалирует над индивидуализмом. И за счёт этого преимущества мы можем предложить миру новую модель развития. Евразийский союз, Русский мир, экономическое пространство БРИКС - это формы сотрудничества равного с равным. И в этом наша сила.