России нужна законодательная база для поддержки русских школ за рубежом

Необходимо требовать от законодателей России разработки правовой и юридической платформы для поддержки национальной русской школы за рубежом. Курсы повышения квалификации для учителей и комплекты учебников в подарок не спасают наших детей от ассимиляции.

Основной задачей гражданского общества русских в Латвии остается сохранение устойчивости к ассимиляции, главный инструмент которой — школа.

Школа - ключевой момент нашего самосохранения и воспроизводства как части русского народа.

К сожалению, большинство учителей в настоящее время обольщаются некоей иллюзорной свободой возможности рассказывать детям больше, чем указано в программах. Не все готовы замечать усиливающийся и неотвратимый ход ассимиляции.

Латышская молодежь воспитывается вполне гармонично с точки зрения формирования мировоззрения: в школе, в семье и из СМИ получают синхронные потоки идеологической русофобской и антироссийской информации. В школе рассказывают о многовековой героической борьбе латышского народа против завоевателей, о злобных угнетателях, посягавших на свободолюбивый народ. СМИ кричат: Родина в опасности! В семьях рассказывают об ужасах советского времени.

В так называемых школах нацменьшинств с русским языком обучения, где еще остаются русские учителя, промывание мозгов и ассимиляция в жесткой форме пока не реализуется, но, судя по высказываниям и действиям ряда политиков, в перспективе намечено. Дело только в сроках. Одни считают, что нечего тянуть и откладывать ассимиляцию, и предлагают начать уже с садиков, другие, более осторожные, рассматривают задачу, как более длительный, постепенный проект: «step by step», и двумя путями: естественной убылью русских учителей из школ, постепенным увеличением объема преподавания предметов на латышском языке в условно русских школах. Уже и сейчас объем русского языка существенно уменьшен, гуманитарные предметы так же идеологически заряжены, как в латышских школах, интеллектуально сложные естественнонаучные предметы преподаются на латышском, что дополнительно напрягает ребенка.

Последний оплот сохранения национальной идентичности — семья, и, как это ни грустно звучит — также и интернет.

Общаясь с соотечественниками из разных стран, видим, что в так называемой белой эмиграции многие из потомков сумели сохранить русский язык и менталитет. Это удалось по двум причинам - они сохранили свою веру и связь с православной церковью, а также они решительно ставили себе цель: мы хотим остаться русскими. Последующие так называемые волны эмиграции, уезжая на запад, старались максимально слиться с народом страны пребывания, и в третьем поколении теряли и язык, и менталитет.

Главной задачей для нас остается сохранение русской школы. Это совершенно очевидная задача, не требующая доказательства. И поэтому особенно странно, что со стороны так называемых русскоязычных политиков, получивших депутатские мандаты, не слышно никаких инициатив, связанных хотя бы с сохранением тех остатков русского образования, которые на сегодняшний день имеются. Разве что активно поддерживалась идея использования русского языка в учебном процессе вузов. Возникает вопрос: кому будет нужен русский язык в вузах, если русские дети закончат школы, практически полностью перешедшие на латышский язык?

Заглянув на любой рекрутинговый сайт, видим длинные списки с призывом: требуется няня, требуется гувернантка, с отличным знанием русского языка, желательно с филологическим образованием. Страны света — и запад, и восток. Города от Лондона до Дубая. Таким образом молодые русские родители (а чаще — русские мамы) пытаются сохранить своего ребенка от естественной ассимиляции.

В ряде стран активные русские женщины создают детские центры, садики, и даже небольшие школы на русском языке. К примеру, последняя новость, пришедшая от соотечественников из Аргентины, содержит следующее: Резолюция II Русского Конгресса Аргентины, принятая единогласно, 16 июня 2012г. (Всего 29 пунктов), пункт № 8: «Поддержать инициативы русских организаций по созданию младших дошкольных учреждений. Оказать им безвозмездную юридическую помощь, правовую помощь организационного плана».

Вместе с тем, полноценное образование их дети получают в обычных местных школах, на местных языках. Они будут билингвами, с элементами русского менталитета, а вот их дети русскими уже не будут. Дело времени. Мы в этом отношении находимся в гораздо более выгодном положении (пока), так как остатки русской школы все еще имеются.

Что делать?

Требовать сохранения русского языка в начальной и основной школе. Восстановления департамента по образованию нацменьшинств в министерстве образования, и соответствующих структур в самоуправлениях, где еще есть русские школы. Требовать изменения критерия «малокомплектности».

Во время так называемой школьной революции 2003-2004 годов, министерство образования с перепугу предложило идею обсуждения и принятия закона о школах нацменьшинств, но после сворачивания лидерами возникшего тогда ОКРОЛа протестных акций (а это — отдельный разговор), о предложении «забыли». Значит, сегодня в теперешних условиях, надо напомнить об этом. И не давать себя в обман. Ни ассимиляторам, ни бизнесменам, пришедшим к власти на лозунге «мы за русские школы», и ничего для сохранения школ не сделавших.

Родителям и активистам общественных организаций - создавать центры детского досуга на русском языке. Сотрудничать с воскресными школами, которые есть при каждом приходе.

Не отталкивать оплеванную идею национальной русской школы, а обсуждать и участвовать в ее создании. Еще не все возможности упущены. В 1997 году, через год после своего создания, РОвЛ провел семинар «О национальной русской школе за рубежом», на котором всем желающим предлагались брошюры «Русская школа вне России», изданные Всемирным Русским Народным Собором, с обобщением опыта, в том числе, первых волн русской эмиграции, а также предложений философов и ученых в области педагогики.

К сожалению, учительская общественность отнеслась к этому резко отрицательно, а владельцы частных школ с русским языком обучения — агрессивно. То есть, люди, говорящие на русском языке и радеющие за русскую культуру, увидели в идее национальной русской школы некую опасность для себя. И мы отступили. Сегодняшняя же ситуация такова, что, если не возобновить дискуссию, и не инициировать совместные действия политиков и организаций гражданского общества, то школу мы потеряем.

Национальная русская школа, с одной стороны, должна обеспечивать европейский уровень образования, с широкой языковой подготовкой, воспитывать уважение к культуре и истории Латвии, предоставлять высокий уровень обучения латышскому языку. Вместе с тем, при таком статусе, учитель будет иметь право легально, не совершая личный подвиг, а свободно, не опасаясь за свое рабочее место, преподавать историю русского народа, культуру, и в достаточном объеме русский язык и литературу.

К сожалению, большинство учителей в настоящее время обольщаются некоей иллюзорной свободой возможности рассказывать детям больше, чем указано в программах. Не все готовы замечать усиливающийся и неотвратимый ход ассимиляции.

Необходимо требовать от законодателей России разработки правовой и юридической платформы для поддержки национальной русской школы за рубежом. Курсы повышения квалификации для учителей и комплекты учебников в подарок не спасают наших детей от ассимиляции. Если в Латвии таких школ не будет хотя бы несколько, в качестве резервного фонда, через некоторое время их не станет вообще!

Ассимиляторы, начиная с прошлого, 2011 года, все более настойчиво озвучивают идею перевода детских садов на латышский язык, называя это «совершенствованием дошкольного обучения», объясняя свои планы исключительно заботой о детях, а на самом деле видя в малышах легкую добычу.

Об исключительной важности пребывания ребенка дошкольного возраста в своей, родной, языковой среде, говорил гениальный русский философ Иван Ильин, в своей работе «Путь духовного обновления». В главе 7-й «О национализме», есть замечательный раздел № 2 «О национальном воспитании». Цитаты из этого раздела, а точнее, нарезки из цитат, в последнее время мелькают во многих статьях соотечественников, правда, почему-то без упоминания названия главы и самой книги, что, на наш взгляд, некорректно.

Ильин рассматривает десять базовых факторов формирования национального характера. Перечислим их: язык, песня, молитва, сказка, жития святых и героев, поэзия, история, армия, территория, хозяйство. Первые семь из них, по его мнению, обязательны при воспитании дошкольника. Он дает свои рекомендации родителям и учителям.

В частности, о роли языка он говорил следующее: «Особенно важно, чтобы пробуждение самосознания и личностной памяти ребенка (обычно — на третьем, четвертом году жизни) совершилось на его родном языке. При этом важен не тот язык, на котором говорят при нем другие, но тот язык, на котором обращаются к нему, заставляя его выражать на нем его собственные внутренние состояния. Поэтому не следует учить его чужим языкам до тех пор, пока он не заговорит связно и бегло на своем национальном языке. Это относится и к чтению: пока ребенок не зачитает бегло на родном языке, не следует учить его никакому иному чтению».

О роли русской песни: «Пение помогает рождению и изживанию чувства в душе..., Пение научит его первому одухотворению душевного естества — по-русски, пение даст ему первое «не-животное» счастье — по-русски..., она даст детской душе исход из грозящего озлобления и каменения.»

О молитве: «Молитва даст ему духовную гармоний, пусть он переживет ее по-русски. Молитва даст ему источник духовной силы — русской силы. Молитва научит его сосредоточивать чувство и волю на совершенном — по-русски».

О сказке: «Сказка будит и пленяет мечту. Она дает ребенку первое чувство героического — чувство испытания, опасности, призвания, усилия и победы; она учит его мужеству и верности; она учит его созерцать человеческую судьбу, сложность мира, отличие «правды и кривды». Она заселяет его душу национальным мифом, тем хором образов, в которых народ созерцает себя и свою судьбу, исторически глядя в прошлое и пророчески глядя в будущее».

О житиях святых и героев: «Чем раньше и чем глубже воображение ребенка будет пленено живыми образами национальной святости и национальной доблести, тем лучше для него. Образы святости пробудят его совесть, а русскость святого вызовет в нем чувство соучастия в святых делах, чувство приобщенности, отождествления; она даст его сердцу радостную и гордую уверенность, что «наш народ оправдался перед лицом Божиим», что алтари его святы и что он имеет право на почетное место в мировой истории  («народная гордость»). Образы героизма пробудят в нем самом волю к доблести, пробудят его великодушие, его правосознание, жажду подвига и служения, готовность терпеть и бороться, а русскость героя — даст ему непоколебимую веру в духовные силы своего народа. Все это, вместе взятое, есть настоящая школа русского национального характера».

О поэзии: «Как только ребенок начнет говорить и читать, так классические националь­ные поэты должны дать ему первую радость стиха и постепенно раскрыть ему все свои сокровища. Сначала пусть слушает, потом пусть читает сам, учит наизусть, пытается декламировать — искренно, прочувствованно и осмысленно».

Об истории:  «Русский ребенок должен с самого начала почувствовать и понять, что он славянин, сын великого славянского племени и в то же время сын великого русского народа, имеющею за собою величавую и трагическую историю, перенесшего великие страдания и крушения и выходившего из них не раз к подъему и расцвету».

Другие статьи по теме

Позиция

ФОТОГАЛЕРЕЯ

ВИДЕО

Документы фонда

Устав Фонда поддержки и защиты прав соотечественников, проживающих за рубежом

Положение о порядке предоставления Фондом поддержки и защиты прав соотечественников пожертвований (грантов и субсидий)

Изменения в Положение о Ревизионной комиссии

Состав Экспертно-правового совета Фонда поддержки и защиты прав соотечественников, проживающих за рубежом

Положение об Экспертно-правовом совете Фонда поддержки и защиты прав соотечественников, проживающих за рубежом

Положение о Ревизионной комиссии