Министр образования и науки Эстонии: Тему русского образования нужно деполитизировать

04.02.2015

Представив свой план действий, касающийся будущего русскоязычных школ, министр образования и науки Евгений Осиновский оказался под перекрестным огнем. Эстонцы увидели в этом попытки русификации, потому что министр покусился на так называемую «реформу 60/40», а русские испугались, что те же пропорции преподавания предметов на эстонском языке введут и в основной школе, ведь министр сказал, что уровень владения языком надо повышать. Мы обратились с вопросами к самому Осиновскому и попросили прокомментировать тему представителей других парламентских партий.

- Для начала давайте коротко, просто и четко обозначим, что же на самом деле предлагается. Без интерпретаций – только факты.

- Требования к владению эстонским языком выпускниками русскоязычной основной школы и гимназии следует повысить, при этом школа сама должна решать, в какой пропорции преподавать предметы на эстонском и русском языках.

В то же время нужно ввести и оценку самой школы – насколько она готова предоставить вышеперечисленные уровни владения государственным языком по окончании основной школы и гимназии. Если школьный руководитель не в состоянии обеспечить выполнение поставленных целей, министерство вправе предложить местному самоуправлению сменить руководство школы.

Основной упор при обучении эстонскому языку надо сделать на основную школу и детские сады, так как язык лучше всего прививается на наиболее ранних стадиях развития человека.

Следует гарантировать выпускникам достаточное владение эстонским языком, подняв требуемый уровень по окончании основной школы с В1 до В2, а по окончании гимназии – с В2 до С1.

В двух словах, основная цель – обеспечить реальное владение эстонским языком выпускниками русскоязычной основной школы и гимназии, при этом не за счет предметного преподавания.

- Слова о том, что «основной упор при обучении эстонскому языку сделать на основную школу и детские сады», действительно можно было трактовать как сигнал к тому, что и в основной школе введут пропорции 60/40...

- Ни в одном издании, кроме русского портала Delfi, я не увидел такой трактовки своих слов после пресс-конференции, на которой я представил свое видение будущего реформы русского образования. Я не понимаю, как можно ставить знак равенства между этой цитатой и введением в основной школе пропорции 60 на 40, особенно после того, как я сказал, что система «60 на 40», существующая в гимназиях, себя не оправдала. Подобной трактовки можно было бы ожидать от наших политических противников, которым не нравится, что мы действительно пытаемся конструктивно решать сложившиеся в русских школах проблемы.

- В любом случае видно, что тема вызывает в русскоязычном сообществе напряжение, отсюда и столько шума. Как снять напряжение?

- Очень просто – деполитизировать эту тему, вывести ее из политической плоскости в педагогическую. Стоило мне только выйти со своим планом действий в отношении русских школ, как политические оппоненты взбушевались – никто в обществе так остро не отреагировал на этот план, как представители партии IRL и центристы. Что и неудивительно: они годами пытались использовать эту тему в своих политических играх, противопоставляя себя друг другу, и мне кажется, что реальное решение проблемы – не в их интересах. Не имеющие отношения к политике общественные деятели, журналисты и работники сферы образования отреагировали куда менее остро и куда более конструктивно. Думаю, это показывает, что мы движемся в правильном направлении.

Когда мы деполитизируем тему русского образования, напряжение спадет само собой.

- Если говорить о «реформе 60/40», то в распространенном в СМИ заявлении говорилось, что «она не достигла своей главной цели». Можно ли сказать более жестко? Например, провалилась?

- Нельзя сказать, что полностью провалилась. В ряде школ результаты экзаменов по эстонскому языку улучшились, хотя в целом результат себя не оправдал. Думаю, во-первых, это произошло потому, что начали не с того конца: вводить предметное обучение на эстонском на уровне гимназии, не подготовив к этому учеников основной школы, - мягко говоря, не самое правильное решение. Во-вторых, к реформе просто оказались не готовы: нет нужного количества учителей, реально способных преподавать на эстонском языке, нет учебных материалов и методик в нужном объеме. Приходящие в гимназию ученики, разумеется, не владеют эстонским языком на достаточном уровне, чтобы учиться на нем в таком количестве.

- Предположим, что школа сама будет решать, какие именно предметы и в каком объеме преподавать на эстонском языке, а какие – на русском, но не будут выполняться пресловутые 60/40. Как решать такую проблему?

- Мы исходим из соображения, что руководство школ лучше всех знает, какие предметы на каком языке преподавать. Русские гимназии при желании смогут свободно изменить это соотношение процентов, если при этом будет гарантировано владение эстонским языком на необходимом уровне. Сейчас это – В1 (примерно это соответствует «удовлетворительно») по окончании основной школы и В2 («хорошо») – по окончании гимназии. Мы считаем, что следует увеличить требование до В2 и С1 соответственно, чтобы выпускники основных школ и гимназий с русским языком обучения были конкурентоспособны на рынке труда и при поступлении в вузы.

Конкретные примеры некоторых школ говорят о том, что они в целом готовы и хотели бы продолжать часть предметов преподавать на эстонском языке, но не в объеме 60%.

Я не склонен считать, что все русские школы в одночасье решат полностью отказаться от преподавания на эстонском языке: в ряде школ эта практика себя оправдала, некоторые, возможно, просто сократят объем. Повторюсь еще раз: главное – не проценты, главное – владение эстонским на нужном уровне и получение качественных предметных знаний по окончанию школы.

- Есть ли предметы, которые, на ваш взгляд, категорически надо преподавать только на эстонском? Или те, которые нужно давать исключительно по-русски?

- С 2007 года пять предметов преподаются в гимназиях на эстонском языке в обязательном порядке – это история Эстонии, эстонская литература, обществоведение, музыка и география. Мой план предусматривает, что, за исключением географии, они и в дальнейшем могли бы преподаваться на эстонском. В этом со мной согласны и руководства школ, считающие, что подобная система вполне себя оправдала. Кроме географии – как показала практика, этот предмет школы не готовы качественно преподавать на эстонском языке.

А какие предметы преподавать исключительно на русском – пусть решают сами школы. Уверен, что русскую литературу, например, никогда на эстонском преподавать не будут.

- Вы говорите, что эстонский надо учить уже с садика. В садах сейчас тоже (где как, конечно, но все же) учат эстонский язык. Моя дочь, например, даже в группу языкового погружения ходила. Но результат на выходе меня, честно говоря, разочаровал...

- Результаты, разумеется, зависят от конкретных детских садов. Наша задача – сделать так, чтобы русскоязычные дети начали изучать эстонский в как можно более раннем возрасте, поскольку так язык учится лучше и быстрее всего. Кроме того, я выступаю за то, чтобы русские и эстонские дети с самого юного возраста учились вместе, вместе ходили бы в детские сады. Это будет способствовать сближению двух общин и сокращению сегрегации. Разумеется, не везде это возможно – эстонских детей в той же Нарве найти довольно сложно. Но я уверен, что если бы эстонские и русские дети вместе учились и общались друг с другом уже с детского сада, выучили бы языки друг друга, то интеграцию можно было бы признать успешной очень скоро.

Этой осенью в детских садах пяти самоуправлений работают т.н. пилотные группы двустороннего языкового погружения.

В этих группах будут как эстонские, так и русские дети, причем полдня все будут говорить на эстонском, полдня – на русском.

- Есть мнение, что вы в итоге растеряли очки у обеих общин, потому что эстонцы решили, что русским теперь позволяют не учить язык, а русские – с точностью до наоборот.

- Начнем с того, что я не ставил целью зарабатывать какие-то «очки». Я пытаюсь решить проблемы, с которыми сталкиваются сегодня русские школы, а не получать от этого какую-то политическую выгоду.

Эстонская аудитория реагирует по-разному, но очень многие относятся с пониманием и конструктивно. Приятно, что высказанные мною идеи и предложения нашли поддержку у таких специалистов в области образования, как Рейн Рауд и Мати Хейдметс, а также у целого ряда журналистов. Жесткая критика последовала в основном со стороны политических оппонентов, что в подобной ситуации неизбежно. В целом можно сказать, что по реакции людей – и эстонцев, и русских – я вижу, что мы движемся в верном направлении.

- Тут у нас даже слышались требования, что Осиновский должен наконец определиться, с кем он – с Метлевым или Кылвартом. Но он, судя по всему, пошел своим путем?

- Политические конкуренты постоянно пытаются загнать социал-демократов в какой-то лагерь, присоединить к кому-то в стиле «или вы с ними, или с нами». Наших оппонентов раздражает, что мы ведем независимую политику, которая не укладывается в их узкие рамки, и они всеми силами стараются нам мешать. Это нормально, пока не доходит до откровенной лжи.

- Есть ли вообще будущее у русской школы в Эстонии? Или тот момент, когда она умрет естественной смертью под натиском разных реформ и преобразований – лишь вопрос времени?

- Безусловно, у русской школы в Эстонии есть и прошлое, и настоящее, и будущее.

Какое именно будущее – во многом зависит от правительства, самих школ, поведения родителей.

Представленный мною план действий подразумевает, что русская школа будущего в Эстонии – это учебное заведение, которое гарантирует русскоязычным детям совершенное владение родным языком, владение государственным языком на необходимом уровне, и, естественно, качественные предметные знания. Такой подход обеспечит конкурентоспособность выпускников русскоязычных основных школ и гимназий и на рынке труда, и при дальнейшем обучении в вузе или профессиональном училище. Это – главная цель, остальное – просто способы ее достижения.

- Генсек центристов Прийт Тообал из сказанного о русскоязычном образовании сделал вывод, что после выборов может смениться руководство соцдемов, причем новым лидером партии мог бы стать именно Осиновский.

- У Социал-демократической партии с октября 2010 года есть неоспоримый председатель Свен Миксер, он же является кандидатом социал-демократов на пост премьер-министра на предстоящих парламентских выборах. Никаких планов относительно смены председателя до выборов или после них до сих пор никем в партии не высказывалось. Поскольку мы намерены показать на этих выборах лучший в истории нашей партии результат, то я не думаю, что после 1 марта у нас будет необходимость в смене лидера: такая необходимость обычно возникает только после провала партии на выборах, а этого не будет.

Фото: Инна Мельникова

Другие статьи по теме

Позиция

ФОТОГАЛЕРЕЯ

ВИДЕО

Документы фонда

Устав Фонда поддержки и защиты прав соотечественников, проживающих за рубежом

Положение о порядке предоставления Фондом поддержки и защиты прав соотечественников пожертвований (грантов и субсидий)

Изменения в Положение о Ревизионной комиссии

Состав Экспертно-правового совета Фонда поддержки и защиты прав соотечественников, проживающих за рубежом

Положение об Экспертно-правовом совете Фонда поддержки и защиты прав соотечественников, проживающих за рубежом

Положение о Ревизионной комиссии