В последнее время в Республике Беларусь происходят довольно странные, по крайней мере на первый взгляд, вещи. Все годы своего правления, а это уже более 20 лет, Александр Лукашенко не без основания гордился тем, что в Белоруссии, в отличие от других постсоветских государств, в положительном ключе разрешен языковой вопрос. В результате двух референдумов 1995 и 1996 годов русский язык приобрел в Республике Беларусь государственный статус, и языковая статья в конституции РБ стала звучать следующим образом: «Государственными языками в Республике Беларусь являются белорусский и русский языки» (ст. 17).
Казалось бы, в культурно-языковом вопросе точка была поставлена еще в 1996 году, когда в силу вступила, принятая на всенародном голосовании новая редакция Конституции РБ. И в первые годы после ее принятия в Белоруссии действительно проводилась вполне разумная и вменяемая языковая политика. В закон «О языках в Республике Беларусь» (от 26.01.1990 г.), ставивший русский язык фактически вне закона, были внесены соответствующие поправки, закрепляющие государственное двуязычие и регламентирующие использование государственных языков.
Так, закон определяет, что «акты государственных органов Республики Беларусь принимаются и публикуются на белорусском и (или) русском языках» (ст. 7), а «языками делопроизводства и документации, а также языками взаимоотношений государственных органов, органов местного управления и самоуправления, предприятий, учреждений, организаций и общественных объединений являются белорусский и (или) русский языки» (ст. 8).
Кроме того, в законе определено, что обучение и воспитание в системе детского дошкольного, среднего, профессионально-технического, среднего специального и высшего образования Республики Беларусь «осуществляются на белорусском и (или) русском языках» (ст.ст. 22, 23, 24).
То же самое относится и к области культуры. В законе ясно сказано, что «в Республике Беларусь языками в сфере культуры являются белорусский и (или) русский языки» (ст. 26).
Таким образом, действующим белорусским законодательством созданы юридические условия для равноправного функционирования белорусского и русского языков. При этом очевидно, что в русский язык неизбежно становится доминирующим не следствие какой-то зловредной русификации, о которой пытается вести речь русофобствующая интеллигенция, а естественным образом, что обусловлено всем ходом исторического развития белорусского народа, неотъемлемой частью самосознания и культуры которого был русский язык. Чтобы увидеть это, далеко ходить не надо. Достаточно открыть «Библию русскую» западнорусского просветителя Скорины или статуты Великого княжества Литовского, Русского и Жемойтского, чтобы убедиться, что они написаны на русском языке. Несомненно, язык этих исторических источников отличается от современного русского языка, и все же это русский, а не какой-то иной язык. В науке он получил название западнорусского языка (западного диалекта русского языка), что вполне отражает его некоторые особенности.
Так что русский язык для белорусов является исконным языком, что доказано еще сто лет назад, выдающимся славистом Евфимием Федоровичем Карским в его фундаментальном труде «Белорусы», вот только те, в том числе и во властных кругах, кто пытается лишить белорусов их естественного права принадлежать к Русскому миру, глухи к любым доводам науки, да и вообще здравого смысла.
В результате их деятельности, которая не афишируется, уже довольно долго происходит ползучее изменение языковой политики в сторону ущемления русского языка. Причем наиболее активно русский язык вытесняется не только в культурной сфере, но и в той области, где его использование является необходимым условием работоспособности и безопасности. Речь идет о транспортно-дорожном комплексе Республики Беларусь.
После того, как восемнадцать лет назад русский язык наравне с белорусским приобрел статус государственного, логично было бы ожидать распространения двуязычия и на эту сферу. Указатели на дорогах, названия населенных пунктов должны бы выполняться на двух государственных языках. Именно так делается во всех цивилизованных двух- и более язычных странах. Но не в Белоруссии.
Представители правящей элиты РБ любят по случаю и без случая распространяться о «европейскости Беларуси». К примеру, в своем недавнем интервью телеканалу «Евроньюс» (3 октября 2014 г.) Лукашенко неоднократно утверждал нечто подобное: «Если нам удастся сейчас погасить пламя войны в Украине, удастся задушить этот конфликт, нам, европейцам, то возникновение подобного конфликта в ближайшей и даже в среднесрочной перспективе, считаю, в Украине невозможно». «Любые военные действия тесным образом переплетены с политикой, экономикой и финансами. Кому-то горе, а кто-то на этой беде и войне наживается. Но нам, европейцам, абсолютно неприемлема подобная ситуация».
В том, что Лукашенко едва ли в каждом предложении называет себя европейцем ничего крамольного, конечно, нет. В конце концов, Республика Беларусь географически является восточноевропейским государством. Но все дело в том, что т.н. «европейскость» белорусской «элиты» чаще всего оборачивается таким уродливым явлением, как русофобия.
Формы русофобии могут быть самые различные – от таких крайних и диких, как у нацистов на Украине, до ползучих и малозаметных, как у чиновников минской городской администрации, занятых вытеснением русского языка из городского транспорта, с улиц и площадей белорусской столицы.
При этом надо понимать, что русофобия, развившаяся у какой-то части этнических восточных славян (т.е. по сути, ненависть к самим себе) – это не просто какая-то извращенная идеология, а опасная умственно-психическая патология, способная превращать вполне почтенных людей в злобных и двуличных двуногих монстров.
В течение почти трех десятков лет, начиная со времен пресловутой горбачевской перестройки, отравленные семена русофобии рассеиваются в белорусском обществе, и кое-где они дали-таки ядовитые всходы, поражая неокрепшие умы и мятущиеся души.
Конечно, на белорусской почве русофобия давно бы уже зачахла, если бы не ее целенаправленное культивирование, в том числе извне. Так, в 2006 г. польским правительством была принята программа строительства 4-й Речи Посполитой. Данный проект, в частности, предполагает воссоздание «исторического» национально-культурного ландшафта на землях бывшей Речи Посполитой . Цель этого посыла очевидна: максимально оторвать Белоруссию от России, в том числе в вопросах топонимики, чтобы географические наименования в Республике Беларусь звучали максимально не по-русски.
Речь идет о ползучем превращении Белой Руси в русофобскую Belarus, а точнее в некую Малую Польщизну, составляющую с Польшей общее культурно-этническое пространство. Вопрос стоит об окончательном, по примеру Украины, перекодировании белорусов из русских в русофобскую литвинскую общность.
А занимаются этим неблаговидным делом государственные органы, в частности, топонимическая комиссия при Совете министров Республики Беларусь. Этот с виду респектабельный орган фактически выступает последовательным проводником идей польщины и 4-й Речи Посполитой, напрочь игнорирует мнение местных властей, неоднократно предлагавших делать дорожные указатели на двух государственных языках, и пускается в откровенное словоблудие, за которым пытается скрыть свою русофобскую сущность: «По мнению членов топонимической комиссии, подход, на котором зачастую настаивают местные власти, а именно вернуть возможность узаконивания способа передачи географических названий путем прямого перевода, вызывает разночтения в названиях населенных пунктов, улиц. Например, Чыгуначная — Железнодорожная, Кастрычніцкая — Октябрьская и т.д., что затрудняет их учет и регистрацию в различных реестрах, при создании картографической продукции, в работе паспортно-визовых служб, связи и СМИ. Кроме того, подобное двуязычие противоречит двум основным принципам международной топонимики — узнаваемости и обратимости. Поэтому целесообразно давать наименования на каком-либо одном языке.
Еще одна причина невозможности одновременного присвоения названия на двух государственных языках — необходимый приоритет одного из языков. Национальным языком в Беларуси является белорусский язык, поэтому приоритет при выборе наименования географических объектов принадлежит именно ему».
Оправдывая свою антиконституционную позицию, топонимическая комиссия взывает к такому понятию, как национальный язык, ссылаясь на 14 статью закона «Об охране историко-культурного наследия Республики Беларусь». Но в данном законе такое понятие как «национальный язык» отсутствует! Вот как звучит это самая статья: «К нематериальным историко-культурным ценностям относятся обычаи, традиции, обряды, фольклор (устное народное творчество), язык, его диалекты, содержание геральдических, топонимических объектов и произведений народного искусства (народного декоративно-прикладного искусства), иные нематериальные проявления творчества человека»».
Таким образом, правительственная топонимическая комиссия вводит общественность в заблуждение, т.е. занимается ничем иным как фальсификацией. Тем более что и результаты референдумов, и исторические документы свидетельствуют, что русский язык в полной мере является историко-культурным достоянием белорусского народа. Но на русофобствующий официоз никакие доводы не действуют, ведь он объективно занят продвижением идей пресловутой польщизны.
Конечно, ни один белорусский чиновник ничего подобного никогда не признает, тем более что все это прикрывается заботой о суверенитете Республики Беларусь. А это как любит повторять Лукашенко – «святое!». И вот под эту сурдинку минский официоз совместно с оппозицией (хотя какая она уже оппозиция?) толкают Белоруссию в пропасть русофобского национализма.
Что же делать в складывающихся обстоятельствах? Ведь нельзя же безучастно взирать как Белоруссия пусть и медленно и даже почти незаметно, но неуклонно сползает в пучину украинского варианта. А вот для того, чтобы этого не случилось, нужна продуманная, системная и целенаправленная работа в рамках большого проекта по созиданию Русского мира.