Михаил Владимир: «Мы гордимся тем, что нам удалось помочь соотечественникам, нуждающимся в поддержке»

В апреле 2014 года в Праге состоялась ежегодная Страновая конференция российских соотечественников в Чехии, организованная Координационным советом российских соотечественников (КСРС) в Чехии. Перед участниками выступил заместитель директора Фонда поддержки и защиты прав соотечественников, проживающих за рубежом, Михаил Владимир, который наравне с другими гостями принял участие в конференции.

Михаил Владимир рассказал об основных направлениях деятельности Фонда и отметил, что во всём мире уже открыто 18 центров правовой защиты соотечественников за рубежом, прежде всего – в странах СНГ и ряде  государств Европы. «Пражский телеграф» расспросил господина Владимира о том, что именно входит в компетенцию Фонда, и о том, как получить от него необходимую юридическую поддержку.

- Михаил Михайлович, Фонду поддержки и защиты прав соотечественников едва исполнилось два года, многие даже не знают о его существовании. Расскажите, какова его основная деятельность?

- Мы работаем там, где нарушаются индивидуальные или коллективные права наших соотечественников. Не буду вдаваться в трактовку понятия «соотечественник», которое закреплено в законе Российской Федерации. Если говорить коротко, соотечественником за рубежом, в контексте уставных задач Фонда, может быть каждый, кто себя таковым считает, кто так или иначе был связан с Российской империей, Советским Союзом, Российской Федерацией или является потомком тех, кто когда-то был связан с нашей страной.

- Может ли считаться российским соотечественником гражданин Чехии или, например, Украины?

- Безусловно, да, если он себя таковым считает. Это вопрос самоидентификации. В законе оговорено, что российскими соотечественниками являются все граждане Российской Федерации или неграждане РФ, но бывшие таковыми, или не бывшие таковыми, но бывшие гражданами СССР или Российской империи, или их потомки.

Широкое понятие. Представим, что человек не является гражданином РФ, не жил в России, его история никак не связана с Россией, но он, скажем, русофил, хочет иметь как можно больше общего с Россией и вообще считает себя соотечественником. Вы станете поддерживать такого человека?

Станем. Конечно, в чисто юридическом смысле, согласно закону, он не является соотечественником.

Аналогов понятию «соотечественник» в международно-правовых документах нет. Есть так называемые национальные меньшинства. И в различных документах и ООН, и ОБСЕ тоже говорится о национальных меньшинствах. Принадлежность к меньшинству – это тоже вопрос самоидентификации, и только личный выбор человека, а не государства, относит или не относит его к национальному меньшинству.

- Таким образом, Фонд защищает права национальных меньшинств, так или иначе связанных с Россией?

-Мы занимаемся поддержкой лиц, чьи права нарушаются по этнокультурному признаку. Допустим, если в законе некоего государства закреплено право на изучение и распространение русского языка, создание русских детских садов и школ, а на деле это запрещается или не получается из-за возникающих препятствий – тут мы, конечно, можем помочь.

Защищаем и коллективные, и индивидуальные права. Хотел бы подчеркнуть, что мы, конечно же, готовы защищать права соотечественников и юридически, и в судебном порядке адвокатами, окажем и финансовую поддержку, но только если нарушаются права именно по этнокультурному признаку, установленные в законе. Если же человек виноват в ДТП или украл велосипед, то это не к нам.

- Как вы действуете в случае притеснения по этническому признаку?

- Если к нам поступила заявка (на сайте pravfond.ru подробно объясняется, как её оформить), если человек считает, что его лично или группу лиц притесняют как представителей национального меньшинства, то мы эту заявку рассматриваем.

- Приведите, пожалуйста, примеры действий, которые, на Ваш взгляд, можно рассматривать, как притеснение по этническому признаку?

- Возьмём Прибалтику. Там есть граждане и неграждане. Кто такие неграждане? Откуда взялись люди, которые имеют серые паспорта, в которых написано, что их владельцы – неграждане? Что это? Притеснение человека? Или, например, не разрешают создавать школы с обучением на русском языке, хотя, согласно документам, они имеют право на существование.

Группа граждан обращается в местный муниципалитет с просьбой открыть русскую школу, а им не разрешают. И тогда мы оказываем поддержку, чтобы доказать властям, что они обязаны разрешить существование такой русской школы, так как государство имеет обязательства перед национальным меньшинством.

- Каковы были бы ваши действия в данном случае?

- Надо смотреть, какие юридические документы существуют по созданию школ для национальных меньшинств. Мы вместе с соотечесивенниками анализируем местные законы и международные обязательства. Вступаем, если они нарушаются, хотя это вообще очень сложно.

Вот недавно я был в Мюнхене,где одна мама  обратилась ко мне с жалобой: «Ребёнок на перемене разговаривал с одноклассником на русском и получил замечание, а за три замечания исключают из школы, помогите!». Я говорю: «Минуточку, а что говорится в уставе школы? Там записано, что можно или нельзя говорить на русском языке во время перерыва? И второе: за что ребёнка наказали? За то, что он говорил по-русски, или всё же за то, что громко разговаривал и мешал другим детям?».

Это очень тонкие материи. Если мы докажем, что устав школы противоречит местному закону или обязательствам страны, то сможем отстоять права соотечественников.

- Как это выглядит на практике? К вам поступает заявка…

- Мы консультируемся с коллегами, запрашиваем мнение Координационного совета наших соотечественников, мнение Россотрудничества и т.д. И на основании этих данных выносим заявку на рассмотрение правления Фонда. Тот или принимает, или отклоняет ,если она не соответствует целям и задачам Фонда, либо мы не согласны с предложенным объемом финансирования. Если заявка принята, мы подписываем договор с подавшим её соотечественником.

- Фонд существует два года. Сколько заявок поступило за последний год?

- Несколько тысяч обращений, из них несколько сотен – касательно получения гранта или поддержки. Процентов восемьдесят прошений мы удовлетворяем.

- Какие гранты выделяет Фонд?

- Например, средства на мониторинг соблюдения прав и законных интересов соотечественников    и публикацию результатов, проведение семинаров и конференций по вопросам правовой поддержки. Есть и целевые проекты, например, мы оказали помощь ветеранам в Прибалтике и других постсоветских регионах.

- Если бы у Вас спросили, чем Вы гордитесь за всё время своей деятельности, что бы Вы привели в пример?

- Некоторые выигранные при нашей поддержке дела по заявкам наших пенсионеров в Прибалтике. Мы этим гордимся, удалось оказать помощь в целом ряде очень важных случаев. Мы гордимся тем, что удалось отстоять право на существование русскоязычных школ в Молдавии, и тем, что удалось поддержать наших ветеранов-пенсионеров и помочь нуждающимся в социальной поддержке.

- В каком положении находятся наши соотечественники на постсоветском пространстве по сравнению с другими странами?

- В каждой стране всё по-разному.

Разве справедливо, что российских соотечественников называют национальным меньшинством в той же Украине, в Киргизии, Туркмении и т.д.? Разве они туда иммигрировали? Нет, они там остались, так получилось. Поэтому, на наш взгляд, они не могут считаться ни иммигрантами, ни нацменьшинством, они – часть коренного населения.

В Финляндии российские соотечественники не относятся к национальным меньшинствам, а вот цыгане, например, или лапландцы – да, а шведы, которых там живёт всего пять процентов, имеют  очень обширные права, вплоть до того, что шведский язык является вторым государственным языком.

В Венгрии, чтобы народности стать национальным меньшинством, надо прожить минимум 100 лет на территории страны. Украинцы, к примеру, или такая небольшая группа, как русины, имеют в Венгрии статус национального меньшинства, а русские нет.

Всего же там 13 национальных меньшинств. Они получают места в парламенте по национальному признаку. На последних выборах русины, которых в Венгрии всего 3024 человека, получили одно место в парламенте. А вот в Закарпатской области Украины ,где по некоторым оценкам проживает 800 000 русин, Киев не признаёт их нацменьшинством вообще.

В каждой стране свое внутреннее законодательство, я не знаком с законами Чехии, и не знаю, на основании каких критериев здесь то или иное сообщество людей получает права национального меньшинства. Ведь это означает и госфинансирование, и языковую поддержку и т.д.  Если таковые права есть и они нарушаются, то наш Фонд этим занимается. Из Чехии к нам обращений пока не поступало.

- Наших соотечественников сейчас всюду немало. Где им, по-Вашему, сложнее живётся — на постсоветском пространстве или в других странах?

- В последнее время мы открываем центры правовой защиты и в Бельгии, и в Израиле, а уж там права человека  защищены так, что будь здоров! Тем не менее помощь нужна и там. Правда, чаще там поднимаются вопросы социально-бытовые, но квартиры и пенсии – это уже не всегда в нашей компетенции. Мы получаем заявки и из стран Западной и Центральной Европы, Ближнего Востока, но открываются центры там, где необходимость более острая, прежде всего это страны, входившие ранее в состав СССР.

Хочу быть правильно понятым: не мы открываем эти центры, они создаются при организациях соотечественников, которых мы поддерживаем грантами. Это не центры правовой защиты, принадлежащие Фонду, а центры тех или иных организаций наших соотечественников за рубежом.

Фото с сайта rsvk.cz

Опубликовано в газете «Пражский телеграф» №21/262

Другие статьи по теме

Позиция

ФОТОГАЛЕРЕЯ

ВИДЕО

Документы фонда

Устав Фонда поддержки и защиты прав соотечественников, проживающих за рубежом

Положение о порядке предоставления Фондом поддержки и защиты прав соотечественников пожертвований (грантов и субсидий)

Изменения в Положение о Ревизионной комиссии

Состав Экспертно-правового совета Фонда поддержки и защиты прав соотечественников, проживающих за рубежом

Положение об Экспертно-правовом совете Фонда поддержки и защиты прав соотечественников, проживающих за рубежом

Положение о Ревизионной комиссии