На днях Группа информации по преступлениям против личности (IGCP) опубликовала годовой отчет о массовых нарушениях прав человека в ходе конфликта на Украине. Как говорит историк Александр Дюков, страшная получилась книга по объему и глубине охвата, не говоря уж о леденящих душу своей массовостью подробностях...
В ноябре 2013 г. сотни тысяч людей собрались на площади Независимости в центре Киева, вдохновленные мечтой о лучшем будущем — будущем в свободном, демократическом, правовом государстве. Никто не мог даже предположить,
— что спустя каких-то полгода юго-восточные регионы Украины станут ареной полномасштабных боевых действий с использованием бронетехники, авиации и артиллерии;
— что парамилитарные проправительственные и антиправительственные формирования будут массово похищать и убивать «нелояльных»;
— что Служба безопасности Украины, подобно сталинскому НКВД, начнет преследовать политических оппонентов нового режима и, не останавливаясь перед применением пыток, массово фабриковать фиктивные «уголовные дела»;
— что украинские СМИ превратятся в инструмент примитивной пропаганды, а независимые журналисты станут объектом преследования и спецслужб, и вооруженных радикалов;
— что напуганное происходящим население Крыма предпочтет жить в другом государстве;
— что власть в стране окажется в руках группы олигархов, а простые люди резко обеднеют.
Могли ли стоявшие на площади Независимости люди представить, что скоро счет убитых сограждан пойдет на тысячи, раненных — на десятки тысяч, а «просто» избитых и вовсе перестанут считать?
Каким же образом порыв к свободе привел к катастрофе?
Не стоит надеяться, что ответы на этот вопрос будут найдены скоро — ведь даже почти через сто лет после начала Великой русской революции 1917 г. историки продолжают спорить о причинах, приведших к формированию и укреплению репрессивного сталинского режима.
По мнению правозащитников, сейчас гораздо более важно понять, какие факторы способствуют тому, что нарушения прав человека и гражданина приняли сегодня на Украине массовый характер.
Наверное, первый шаг к этому был сделан тогда, когда в шеренги охраняющих административные здания в центре Киеве милиционеров полетели первые камни и бутылки с зажигательной смесью. Поддерживая атаки радикальных националистов на милицию, участники Евромайдана не понимали, что результатом подобных действий становится гибель правовой системы.
Нельзя говорить о соблюдении прав человека, когда для правоохранительных органов неприкасаемыми становятся многочисленные формирования вооруженных боевиков, когда радикалам выдают карт-бланш на преступления против сотрудников правоохранительных органов, политических оппонентов и несогласных.
Абсолютизация участниками Евромайдана собственной правоты и презрение к поддерживавшему ненавистного президента Януковича «быдлу» привела к тому, что после прихода новой власти с противниками Евромайдана даже не пытались вести диалог. Агрессивная риторика новых властей по отношению к политическим оппонентам, репрессии и пренебрежение правовыми нормами вызвали ответную реакцию.
Эскалация конфликта пошла по нарастающей: от политического кризиса к гражданскому противостоянию, от гражданского противостояния — к вооруженным столкновениям. Страшным, но закономерным итогом стала полномасштабная гражданская война в юго-восточных регионах страны.
Главным фактором, приведшим Украину к гражданской войне, на наш взгляд, стала проводимая официальным Киевом «антитеррористическая операция» в Донбассе. После насильственного свержения президента В.Януковича пришедшие к власти лидеры Евромайдана вместо поисков компромисса с выступавшими против насильственной смены власти согражданами сделали ставку на силовое подавление протестов.
Поскольку сотрудники правоохранительных органов юго-восточных областей Украины не имели желания осуществлять силовое подавление протестующих, эти функции были доверены парамилитарным формированиям Евромайдана. Это привело к росту взаимного насилия и ответному формированию вооруженных отрядов противников новой власти в Донецкой и Луганской областях.
В ответ официальный Киев заявил о начале «антитеррористической операции», в рамках которой украинскими силовиками систематически совершаются противоправные деяния, образующие состав военных преступлений, в том числе:
— убийства;
— пытки, жестокое обращение и посягательство на человеческое достоинство;
— нападения на гражданское население;
— нападения неизбирательного характера и непропорциональные нападения.
Во всех случаях объектами преступлений являлись лица и объекты, защищенные международным гуманитарным правом, а именно:
— лица, не принимавшие непосредственного участия или прекратившие принимать участие в военных действиях;
— лица, лишенные свободы по причинам, связанным с вооруженным конфликтом;
— гражданское население и отдельные гражданские лица;
— гражданские объекты, в том числе медицинские учреждения, формирования и санитарно-транспортные средства, исторические памятники, сооружения культового характера, образовательные учреждения и иные объекты, не являющиеся военными.
Перечисленные выше преступления, совершаемые украинскими силовиками в отношении гражданского населения в зоне АТО, носят широкомасштабный и систематический характер с необходимой степенью участия государства, а потому могут квалифицироваться не только как военные преступления, но и как преступления против человечности.
Следует понимать, что каждый мирный житель юго-восточных областей Украины, погибший от сделанного украинским военным выстрела, каждая терроризирующая население акция, предпринятая парамилитарными проправительственными формированиями, увеличивают численность антиправительственных формирований и порождают ответную жестокость.
Антиправительственные формирования, так же как и украинские силовики, практикуют насильственные исчезновения, пытки и внесудебные расправы. Вне всякого сомнения, эти действия также могут быть квалифицированы как военные преступления.
Массовые нарушения украинскими властями прав человека и гражданских свобод не ограничиваются так называемой «зоной АТО».
На остальной территории страны также систематически совершаются массовые нарушения, в том числе:
— пытки, жестокое обращение и посягательство на человеческое достоинство;
— неправомерное уголовное преследование;
— создание препятствий для деятельности журналистов.
Проправительственные негосударственные формирования безнаказанно совершают систематические нападения на представителей оппозиции, устанавливая в обществе тяжелую атмосферу страха.
Все это никоим образом не способствует деэскалации гражданского конфликта, ставшего основным содержанием украинского политического кризиса 2013—2014 гг.
А значит, и в 2015 г. размах нарушений прав человека на Украине будет только увеличиваться.
Публикуем также комментарий Московского бюро по правам человека в связи с опубликованием годового отчета «Массовые нарушения прав человека в ходе гражданского противостояния на Украине, 2013–2014 гг.».
Уже согласно анонсу и предисловию отчет претендует на объективность, рассматривая деятельность всех сторон: «В нем содержится обобщающая информация о нарушающих международные нормы в области прав человека действиях государственных органов власти, негосударственных структур и вооруженных формирований...
При подготовке издания авторы стремились избегать каких-либо политических оценок; в издании зафиксированы нарушения прав человека и гражданина, осуществляемые всеми сторонами конфликта».
Как указывают авторы, в основу отчета положены:
- результаты мониторинга украинских, российских и европейских средств массовой информации (СМИ) и социальных сетей, проводимого IGCP с конца февраля 2014 г.;
- записанные активистами IGCP показания очевидцев ряда преступлений;
- информация, собранная экспертами IGCP во время поездок на Украину в марте, августе, сентябре 2014 и январе 2015 г.
При подготовке издания также были учтены материалы докладов Миссии Организации Объединенных Наций (ООН) по мониторингу ситуации с правами человека на Украине, подготовленной Министерством иностранных дел России «Белой книги нарушения прав человека и принципа верховенства права на Украине», докладов Московского бюро по правам человека (МБПЧ), правозащитного центра «Мемориал», Фонда исследования проблем демократии, правозащитных организаций HumanRightsWatchи AmnestyInternational, а также проекта «UAMONITORING. Права человека в Украине».
Руководствуясь принципом политической нейтральности, положенным в основу деятельности IGCP, авторы настоящего издания заявляют о том, что не всегда разделяют политических оценок, приводимых в упомянутых докладах, однако с должной критикой используют приведенный там фактологический материал.
Иначе говоря, авторы, ссылаясь на самые разные источники, настойчиво подчеркивают стремление объективно зафиксировать нарушение прав человека в ходе украинского конфликта, пользуясь всеми доступными материалами, в т.ч. и оппозиционных политических сторон.
Стремление исключительно похвальное и очень редкое в условиях информационной войны и ангажированности подавляющего большинства аналитических отчетов.
В самом деле, уже с начала отчета, с описания событий на Майдане, приводятся не только факты злодеяний «фашиствующих» радикалов с Майдана, как часто мы читаем в официальной российской прессе, но и факты неуклюжих, а подчас провокационных действий властей, приведших к затяжному конфликту.
В основном, однако, авторы отчета возводят всю вину за произошедшие события на украинскую оппозицию, обвиняя тогдашние власти Украины и силовые структуры преимущественно в бездействии.
Довольно большая часть отчета посвящена Крыму. Авторы тщательно описывают политическую активность в Крыму во время и непосредственно после событий на Майдане. По словам авторов отчета, когда было объявлено о проведении референдума о статусе автономии и расширении ее полномочий, запланированного на 25 мая 2014 г., «созданные из местных жителей и военнослужащих крымского спецназа МВД «Беркут» т. н. «отряды самообороны» взяли под охрану государственные учреждения и создали блокпосты на въезде на полуостров, а дислоцировавшиеся в Крыму подразделения российских войск блокировали военные части Вооруженных Сил Украины, не допустив их вмешательства в конфликт».
Довольно объективно описывается начальный этап противостояния в Донецкой и Луганской областях: «Крымские события происходили на фоне обострения ситуации в юго-восточных областях Украины. Киевским властям удалось договориться с региональными политическими и деловыми элитами и установить формальный контроль над местными органами власти.
Однако Евромайдан по-прежнему негативно воспринимался значительной частью населения, следствием чего стал резкий рост протестной активности против нового правительства.
Протестующие против киевских властей применяли те же методы, какие ранее использовали сторонники Евромайдана: захваты зданий государственных учреждений, угрозы в адрес местных представителей новой власти, в ряде случаев дело доходило и до физического насилия.
Печальной повседневностью стали массовые столкновения между активными сторонниками и противниками Майдана.
Массовые столкновения и штурмы государственных учреждений имели также место в Луганске, Донецке и Одессе.
В отчете описываются многочисленные преступления, совершенные обеими сторонами: «Проправительственные парамилитарные формирования совершали убийства и похищения протестующих; в ответ на территориях, контролируемых ополчением, началась настоящая «охота на ведьм».
Авторы отчета полагают, что досрочные выборы в Верховную Раду осуществлялись «в условиях массового насилия против оппозиционных партий (Коммунистическая партия Украины и «Оппозиционный блок»), а в подсчет голосов неоднократно вмешивались вооруженные боевики парамилитарных батальонов»: «В результате большинство в Верховной Раде получили проправительственные силы, всецело поддерживающие силовые действия против оппонентов».
В разделе «Преступления против личности, нарушения гражданских прав и свобод, совершенные в период акции протеста «Евромайдан»» в равной степени указывается на преступления как евромайдановцев, так и их противников.
Характерно, что нарушения носили схожий характер: «Акция протеста «Евромайдан» характеризуется возрастающим ростом насилия со стороны протестующих, совершением ими многочисленных противоправных действий, в том числе:
- систематических нападений на представителей правоохранительных органов, в том числе завершавшихся убийствами;
- систематических нападений на политических оппонентов;
- нападений на представителей сексуальных меньшинств;
- избиений и пыток «подозрительных лиц»;
- захватов государственных зданий;
- захватов офисов политических оппонентов;
- распространения угроз физического насилия в отношении сотрудников правоохранительных органов, чиновников, а также членов их семей;
- уничтожения имущества политических оппонентов.
Прямую ответственность за совершавшиеся противоправные действия несут боевые отряды Евромайдана, начиная с декабря оформленные в т. н. «сотни самообороны» и состоявшие в том числе из радикальных националистов и неонацистов.
Одновременно нападения на активистов Евромайдана также осуществляли т. н. «титушки» - группы спортсменов, сформированные правительственной «Партией регионов» для противостояния протестующим.
«Титушки» ответственны за совершение ряда противоправных действий, в том числе:
- нападения на активистов Евромайдана;
- уничтожение их имущества;
- нападения на офисы Евромайдана.
Несмотря на то, что уровень насилия, осуществляемого «титушками», был существенно ниже уровня насилия, осуществляемого боевыми отрядами Евромайдана, деятельность этих проправительственных активистов способствовала ожесточению гражданского противостояния».
Далее авторы отчета систематизируют по категориям преступления против личности, совершенные сторонниками Майдана и его противниками.
Основную вину авторы возлагают на сторонников Майдана. Они приводят сотни фактов грубейших нарушений прав личности: убийств, насилия, похищения людей, мародерства и т.д.
Что касается преступлений противоположной стороны, то сразу следует оговорка: «Чрезвычайно опасным представляется то, что с конца апреля на территории Луганской и Донецкой областей повседневностью стали похищения, пытки и даже убийства проправительственных активистов. То, что эти действия, по всей видимости, предпринимаются в ответ на убийства и похищения, осуществляемые проправительственными парамилитарными формированиями, не является оправданием для преступлений против личности».
Однако и здесь приводятся многочисленные факты преступлений. Аналогичная оговорка содержится в разделе о нападениях на представителей СМИ: «Нападения противников киевского правительства на журналистов часто носили эмоциональный характер, поскольку большинство украинских СМИ освещает события исключительно с проправительственной точки зрения.
Однако с апреля 2014 г. на территории Луганской и Донецкой областей началось последовательное давление на проправительственных журналистов, включающее не только угрозы, но и похищения журналистов вооруженными сторонниками ДНР». Немало фактов приведено относительно преступлений, совершенных ополченцами на территории Луганской и Донецкой областей - что большая редкость для российских СМИ. Приводятся случаи насильственных исчезновений, внесудебных расправ, нападений на представителей СМИ.
Приводятся примеры «неизбирательных нападений на мирное население, разрушений гражданской инфраструктуры», хотя и оговаривается в очередной раз: «В отличие от украинских силовиков силы ополчения в гораздо меньшей степени совершают неизбирательные обстрелы населенных пунктов, влекущие за собой гибель мирного населения. Во многом это объясняется тем, что в значительном большинстве случаев в 2014 г. ополченцы оборонялись, а не наступали.
Свою роль играет и тот факт, что у многих ополченцев в контролируемых украинскими силовиками населенных пунктах проживают родные и близкие. Это делает для ополченцев невозможным использование стандартной для украинских силовиков тактики терроризирующих обстрелов населенных пунктов. Однако наблюдателями все же зафиксирован ряд примеров неизбирательного применения силы формированиями ополчения».
Директор МБПЧ Александр Брод: «В целом отчет отличается от других подобных документов тем, что в нем впервые и довольно подробно представлена более или менее объективная картина нарушений прав человека, сложившаяся на Украине.
Представлены многочисленные случаи преступлений не только официальных украинских властей, что типично для российских обзоров, но и ополченцев».
Конечно, преступления ополченцев объявляются лишь ответом на действия проукраинских сил (что, впрочем, отчасти верно), но четко сказано: «Антиправительственные формирования так же, как и украинские силовики, практикуют насильственные исчезновения, пытки и внесудебные расправы.
Вне всякого сомнения, эти действия также могут быть квалифицированы как военные преступления».
Ознакомиться с книгой можно в разделе "Исследования"
По материалам МБПЧ, ИМХО-клуб