Как живут наши русские люди в Литве? Существует ли по отношению к ним дискриминация, и если да, то в каких сферах жизни? На эти вопросы отвечает заместитель председателя Русского собрания Литвы, член Союза общин татар Литвы, член Всемирного координационного совета российских соотечественников Рафаэль Муксинов.
- Прежде всего хочу сказать, что в общественном сознании россиян существует некий ложный стереотип, что в Латвии и Эстонии у русских положение плохое, а вот в Литве оно хорошее. Нет ничего более далекого от истины. Но почему такой стереотип, такое шаблонное суждение распространено в России, и что происходит на самом деле?
Здесь, в Литве, всем нам предоставили так называемый «нулевой вариант гражданства». И, исходя из этого факта, считается, что у нас все тут очень даже замечательно. На самом деле, я со всей ответственностью заявляю, что положение Русской общины Литвы с точки зрения ее возможностей сохранить свою этнокультурную идентичность, ничуть не лучше, чем в Латвии и Эстонии, и готов это доказать.
Возьмем простую вещь - в России все россияне имеют российское гражданство. Делает ли это их всех автоматически здоровыми и богатыми? Конечно, нет. Если говорить о Литве, то да, мы - граждане, но ведь представительство в структурах власти абсолютно не соответствует удельному весу в национальной структуре литовского общества. Например, в Вильнюсе почти 50 процентов населения - не литовцы. В самоуправлении из 51 человека, по крайне мере, 25 могло бы быть не литовцами. Но когда у нас на выборах побеждают 10 представителей национальных меньшинств и попадают в самоуправление - 10 из 51! - высшие должностные лица Литвы официально начинают говорить: «Караул! Родина в опасности! Недруги захватили власть!». Разве достойно такое поведение? Ведь мы, получается, такие же равноправные граждане, как и литовцы. Тогда почему надо воспринимать победу 10-ти человек на муниципальных выборах как угрозу безопасности Литвы!? Это я считаю неправильным.
Далее. Когда существует барьер на выборах в муниципальные органы в 4 процента для литовской партии, и столько же для партий национальных меньшинств, это, мне кажется, нонсенс. Если, например, в каком-то городе литовцев более 80-ти процентов жителей, то для них 4-х процентных барьер - это попадание в органы самоуправления. Но и для русских, которые представляют там 6 процентов действует все тот же 4-х процентный барьер. В Европе в таком случае используется так называемая «позитивная дискриминация», когда им могли бы этот порог снизить.
В Европе немало стран, где используются 2-3 государственных языка. В Брюсселе, столице ЕС, например, три государственных языка. У нас - один. К тому же, есть целый ряд стран, где принят закон о региональных языках или языках национальных меньшинств. В Литве, в Висагинасе, скажем, более 70 процентов русских, а в Вильнюсе и Вильнюсском районе огромное количество русских и поляков. Но Литва отказывается принимать закон о региональных языках или языках национальных меньшинств. В 2010 году у нас приостановили действие Закона о национальных меньшинствах. Пошел пятый год, но он до сих пор не пролонгирован, и новый так и не принят.
В Литве в принципе ликвидировано право получения высшего образования на родном языке. Информационно-культурное пространство тоже скукоживается. Я смотрел недавно, что «Репортеры без границ» из 180 стран выделили Литве 30-е место по степени свободы СМИ. Вообще-то это как бы солидно, но совсем недавно у нас взяли и запретили целый ряд российских каналов. Я поддерживаю тесные отношения с издателями трех русских газет, и многие годы мучаюсь. Пишу статью, приношу, смотрят. «Отлично, говорят, хорошо! Но публиковать не буду... Ну зачем, будут проблемы - и у нас, и у тебя, поэтому давай это или в корзину, или ты все это смягчишь». Короче говоря, проводится политика ассимиляции. И это грустно.
Я уже говорил, что написал книгу о том, как Литва работает со своими соотечественниками, и чего хотят зарубежные литовские соотечественники. И знаете, сделал очень простой вывод: мы все хотим одного и того же. Литовцы не хотят ассимиляции, и мы не хотим. Мы, между прочим, четко формулируем, чего мы хотим: мы хотим двойного глубокого погружения, то есть знать литовский язык, культуру, обычаи и традиции, но при этом знать родной русский и свои обычаи и традиции. Вот это я и называю «двойное глубокое погружение».
Литовцы говорят: «Без языка ничего не будет». Мы говорит: «Да. Если русский язык запрещен - у нас ведь один государственный язык, литовский - то, конечно, сохранить этнокультурную самобытность сложно». Литовцы говорят: «Необходимо, чтобы существовала своя образовательная вертикальная система - ясли, сады, школы, вузы». И мы говорим, что нужны детские сады, школы, вузы. Литовцы говорят: «Должно быть полноценное информационно-культурное пространство». И мы говорим то же самое!
Далее. Мы все очень устали от того, что все нас обвиняют агентами Кремля и пятой колонной России. Я вам хочу официально заявить: да, мы агенты, мы пятая колонна, но только не Москвы и не Варшавы. Мы являемся агентами Брюсселя, поскольку ориентируемся на стандарты Европейского Союза. Мы не ориентируемся на Москву, потому что там нет закона о двух или трех государственных языках, а Брюсселе и в ЕС есть. Мы просто хотим, чтобы политика и законодательство Литвы в отношении национальных меньшинств соответствовало европейским стандартам. Поэтому мы, условно говоря, шутя и не очень, агенты Брюсселя и пятая колонна Евросоюза.
Вы знаете, у нас 99 процентов населения Литвы не знает, что девиз Европейского Союза «Согласие в многообразии». Это официальный девиз. И я думаю, люди не случайно его не знают - просто власть не заинтересована, чтобы в стране знали этот девиз. В Литве многие политики любят говорить, что они разделяют европейские ценности. И мы тоже разделяем европейские ценности, и хотим, чтобы здесь действовали высокие стандарты в отношении национальных меньшинств.